Владимир Райцес - Процесс Жанны д'Арк

Ее подняли, отнесли в сторону и положили на траву. Жанна потеряла много крови, но была в сознании. Она приказала снять с себя панцирь, а потом сама, зажмурившись от боли, вытащила из тела стальной наконечник стрелы. К ране приложили тряпку, пропитанную жиром, и кровь остановилась. Вскоре девушка снова была на ногах.

Возобновившийся штурм не дал никакого результата. Французские военачальники поговаривали о том, чтобы отложить сражение на завтра. Дюнуа уже приказал было трубить отбой, и Жанна с трудом уговорила его подождать немного.

- Не отступайте, - говорила она, - вы очень скоро возьмете крепость, не сомневайтесь в этом. Пусть люди немного отдохнут, поедят и попьют. Англичане не сильнее нас.

После короткого отдыха солдаты выстроились для решающего штурма. Жанна обратилась к ним с короткой речью.

- Идите смело, - сказала она. - У англичан нет больше сил защищаться. Мы возьмем укрепление и башни! [9] Journal du siege d’Orleans. Orleans, 1896, стр. 86.

И она первая бросилась к баррикаде, увлекая за собой остальных. Вскоре у подножья укрепления взвилось хорошо известное всем знамя: рискуя жизнью, доставили его туда оруженосец Жанны Жан д’Олон и солдат Баск.

Окутались пороховым дымом башни на южной стене: это ударила по форту городская артиллерия, Одновременно отряд городского ополчения пошел в атаку со стороны моста. Через разрушеннные пролеты было переброшено несколько бревен, и по ним устремились ополченцы.

А тем временем бойцы из отряда Жанны уже схватились с англичанами врукопашную на гребне баррикады, Англичане побежали. Они толпились на узком подъемном мосту, соединяющем форт с берегом. Тогда французы подожгли заранее припасенную барку, которую нагрузили смолой, паклей, хворостом, оливковым маслом и другими горючими материалами, и пустили ее по течению.

Огромный пылающий снаряд ударился о деревянный настил и поджег его. Огонь перекинулся на форт, запылали балки и стропила. По огненному мосту над глубокой рекой бежали люди. Некоторые из них срывались и падали в воду, другие погибали в огне. Охваченные ужасом смотрели на это страшное зрелище английские солдаты из большого лагеря на правом берегу. Никакая сила не могла сдвинуть их с места, чтобы прийти на помощь погибающим товарищам.

Когда по настилу проходила последняя группа англичан с Гласделем во главе, мост рухнул, и все находившиеся на нем оказались на дне Луары.

В шесть часов вечера остатки гарнизона Турели прекратили сопротивление. Спустя еще три часа Жанна первая проехала по только что восстановленному мосту и вошла в Орлеан через южные ворота, и «одному богу известно, - писал современник - с какой радостью встретили ее и людей ее отряда».

А назавтра, в воскресенье 8 мая, англичане ушли из-под стен Орлеана. Они так торопились, что оставили в укреплениях большую часть артиллерии и бросили на произвол судьбы всех своих раненых и больных товарищей. Это было постыдное бегство. Английские командиры поняли, что они не смогут противостоять натиску орлеанской армии, и решили спасти остатки своих войск от неминуемого разгрома.

Восторженно восприняла Франция известие о победе под Орлеаном, Страна отозвалась на это событие не только празднествами и торжественными процессиями, которые состоялись во многих городах, не только песнями и стихами, в которых осмеивались англичане и прославлялись победители. Она ответила на это прежде всего подъемом национально-освободительного движения против чужеземных захватчиков.

[10] Рис. 7. Запись о снятии английской осады с Орлеана в регистре Парижского парламента от 10 мая 1429 г. Рисунок на полях изображает «деву со знаменем» — Жанну д'Арк. Национальный архив. Париж.

Со всех концов стекались к Жанне новые бойцы; особенно много новобранцев было из Орлеана и его окрестностей. В те далекие времена армии-победительницы обычно рассеивались столь же быстро, как и побежденные армии: солдаты-наемники, получив свое жалованье, расходились в разные стороны, а рыцари-дворяне, отслужив у своего сюзерена положенный срок, возвращались в свои поместья. Но у этой армии была иная судьба: она росла изо дня в день. В нее массами вливались крестьяне, которые вообще-то были туги на подъем. Оставив свои дома, вооруженные чем попало, шли они в войско, которым предводительствовала крестьянская девушка. Рядом с ними становились ремесленники и подмастерья. Многие мелкие дворяне, у которых за душой не было ни гроша, закладывали остатки своего имущества, чтобы приобрести вооружение; те, кто не мог этого сделать, шли простыми лучниками и копейщиками. К концу мая эта армия, которую мы вправе назвать армией освобождения, насчитывала 12000 бойцов.