Борис Вадимович Соколов - Кто воевал числом, а кто – умением. Чудовищная правда о потерях СССР во Второй Мировой

Потери норвежской сухопутной армии в 1940 году и в ходе последующих боевых действий в составе британских вооруженных сил мы оцениваем в 2 тыс. убитых. Потери бразильской армии во время Итальянской кампании мы оцениваем в 0,5 тыс. убитых.

Суммарные потери германских и итальянских сухопутных сил на Африкано-Европейских театрах боевых действий (за исключением Восточной Африки, Балкан и советско-германского фронта) в период с 1 сентября 1939 года по 20 апреля 1945 года составили около 245,7 тыс. убитыми и около 1249 тыс. пленными. Число пленных, возможно, несколько завышено, поскольку мы условно считаем пленными всех солдат германских сухопутных сил, числящихся пропавшими без вести на тех театрах, где они сражались против западных союзников, но на итоговый результат это не влияет. Суммарные потери сухопутных сил Англии и США и их союзников на Африкано-Европейских театрах (за исключением Восточной Африки) можно оценить в 420,9 тыс. убитыми и 1699,4 тыс. пленными. Общее соотношение потерь сухопутных сил убитыми и пленными оказывается 1,42:1 в пользу Германии. Если брать только соотношение потерь убитыми, то оно окажется также в пользу Германии и Италии – 1,71:1. В действительности германский перевес может быть несколько меньше, поскольку часть тех германских пропавших без вести, которых мы отнесли к пленным, на самом деле могла погибнуть в бою. Германский перевес образовался почти исключительно за счет огромных потерь французских войск убитыми и пленными. Это было следствием той катастрофы, которую французская армия потерпела в мае – июне 1940 года. Тогда французская сухопутная армия потеряла 85 310 убитыми (включая 5,4 тыс. марокканцев) и около 12 тыс. пропавшими без вести, подавляющее большинство из которых следует отнести к убитым [571]. Потери же германской сухопутной армии в мае – июне 1940 года составили 48 185 убитыми и 968 пропавшими без вести, которых, вероятно, в большинстве надо отнести к убитым [572]. Учитывая, что немцы несли потери в боях не только против французских, но и против британских, бельгийских и голландских войск, на потери в борьбе против французских войск вряд ли приходится больше двух третей от общего объема потерь. Тогда соотношение потерь убитыми получится 3,0:1 в пользу немцев. Низкие боевые качества французской армии во Второй мировой войне были обусловлены стремлением французского политического и военного руководства придерживаться сугубо оборонительного и позиционного образа действий, чтобы не допустить повторения огромных потерь Первой мировой войны, когда погибло около 1,4 млн французских солдат и офицеров [573]. Правительство Франции любой ценой стремилось избежать войны, и нежелание воевать передалось широким массам населения, не исключая солдат и офицеров. Это и привело к катастрофическому соотношению германских и французских потерь. Если исключить из подсчета потери Франции и предполагаемые потери Германии и Италии, понесенные в борьбе против Франции (до 34 тыс. убитыми в 1940 году и примерно столько же в 1944–1945 годах), то общее соотношение потерь окажется уже в пользу западных союзников 1426,7 тыс. к 450 тыс., или 3,17:1. В потерях же убитыми и в этом случае сохранится перевес на стороне Германии, но он уменьшится до 1,64:1. Это соотношение отражает определенный качественный перевес германской армии над англо-американскими войсками, который, однако, был с лихвой компенсирован их численным и техническим превосходством, вследствие которого вермахт нес большие потери пленными. Это превосходство было следствием как общего промышленного превосходства США над Германией, так и наличием советско-германского фронта, где Красная Армия вынуждала Германию держать основную часть своей сухопутной армии и танковых соединений.

Интересно, что потери Италии не играют принципиальной роли в соотношении потерь армий держав Оси и Антигитлеровской коалиции. Это объясняется сравнительно небольшой ролью итальянской армии в войне. На всех основных театрах боевых действий она сражалась вместе с германскими войсками, которые всегда играли ведущую боевую роль, даже если численно уступали итальянцам.

Низкая же боеспособность итальянской армии находит свое историко-генетическое объяснение в событиях, восходящих еще к истокам Римской империи. Тогда римские легионы стали комплектоваться добровольцами. Одновременно легионы перестали размещать на территории Италии, где осталась только немногочисленная преторианская гвардия, охранявшая императора. Легионы же концентрировались в основном в пограничных провинциях. Легионеры, выходя в отставку, обычно оседали там, получив участок земли. Таким образом, наиболее воинственные люди и «гены воинственности», которые они несли, вымывались из Италии. Наоборот, там концентрировались артисты и художники, обслуживающие императора и римскую знать. Италия стала страной музыкантов, певцов и художников, но в послеримский период никогда не блистала военными успехами. Для того чтобы укомплектовать сравнительно немногочисленные авиацию и флот, людей с «геном воинственности» еще хватало. И во Второй мировой войне итальянские летчики и моряки сражались сравнительно неплохо. Достаточно вспомнить знаменитую 9-ю флотилию МАС (малых противолодочных средств) князя Валерио Боргезе. Но для того, чтобы укомплектовать должным образом многочисленную сухопутную армию, подходящего людского материала катастрофически не хватало. Неслучайно наиболее боеспособными в итальянской армии были альпийские стрелки, которые в значительной мери были потомками лангобардов – воинственного германского племени, вторгнувшегося в Северную Италию во второй половине VI века.