Борис Вилькицкий - Борис Вилькицкий

В числе моих бывших соплавателей по «Таймыру» был радиотелеграфист унтер-офицер Шунько, славный и преданный мне малоросс, которого по расформировании экспедиции я устроил радистом на береговую станцию Морского Генерального штаба в Петрограде. В это время он совмещал должность радиотелеграфиста станции с должностью комиссара этой же станции, насчитывающей человек шесть личного состава. Шунько с радостью согласился идти со мной снова в Ледовитый океан, но мне едва удалось убедить его, что он нужен мне как комиссар, а не как радиотелеграфист.

Просить о назначении к себе кого-либо комиссаром по своему выбору было, конечно, невозможно. Но и в этом мне посчастливилось провести назначение Шунько так, как будто в его выборе я участия не принимал, но останавливаться более подробно на этом случае, хотя и обрисовывающем условия работы в обстановке того времени, не стоит, чтобы не удлинять изложения.

Наконец, насколько помню — в начале июля 1918 года, я отправился с одним из своих эшелонов, на специальном поезде из товарных вагонов, из Петрограда в Архангельск, взяв от Кроми пропуск английского посольства, утверждавший, что руководимая мною экспедицию «полезна делу Его Величества Короля Великобритании» и предлагавшей всем союзным властям оказывать мне содействие. Из ассигнованного мне аванса в миллион рублей я взял с собой 800 тысяч рублей, секретно разделив их между несколькими офицерами, поручив им обдумать и доложить мне, кто куда спрячет деньги для перевозки, и запретив им говорить об этом даже друг другу.

Недалеко от Архангельска поезд был остановлен и обыскан красногвардейским пикетом. Ни денег, ни английского пропуска пикет не обнаружил. Начальником пикета был некий Чайников, и только после переворота я узнал в Архангельске, что этот Чайников был тогда одновременно и агентом английской Интеллидженс Сервис.

В Архангельске атмосфера сгущалась со дня на день. Большевики, по-видимому, чувствовали, что готовится переворот. Шансы на успешное проведение моего дела падали. Местные коммунисты придирались к тому, что команда была мною подобрана в индивидуальном порядке, а не на бирже труда, как полагалось. Требовали представления рекомендаций на каждого человека от коммунистических организаций и грозили всех арестовать, если я рекомендации не представлю.

Мой следующий поезд-эшелон, погрузка которого заканчивалась, когда я уехал, задержался вопреки моему приказанию на два лишних дня и был остановлен в пути. По-видимому, угроза захвата Архангельска союзниками становилась для советской власти все очевиднее.

От Чека приезжал на гастроли еврей Кедров-Цедербаум [22] Кедров Михаил Сергеевич (1878. Москва — 1941. Москва). Чекист. Организатор красного террора в Петрограде, Архангельской, Вологодской и других северных губерниях в 1918 г. Расстрелян по личному приказу Л. П. Берия. и наводил ужас, производя аресты и высылки. Офицеры подвергались безнаказанным убийствам и нападениям на улицах города. Демагоги, выслуживавшиеся перед красной властью, разжигали на митингах толпу, требуя крови и уничтожения «буржуев».

Капитан 2-го ранга Чаплин, руководивший подготовкой переворота, находился в Архангельске под именем английского полковника Томсона.

За эти дни, в доме бельгийского консула Ф. Ф. Ландмана [23] Ландман Федор Федорович (1870 —?). Архангельский купец. Исполнял обязанности бельгийского консула. , я познакомился и подружился с доблестным бельгийским комендантом Никэз [24] Михаил Никэз. , проведшим войну в Царской Ставке. Через Никэза я сблизился с французским лейтенантом графом де Люберсак, состоявшим на службе в союзной контрразведке.

Я вызвал телеграммой на помощь себе из Петрограда своего комиссара Шунько. Вместе с ним прибыл и оставленный мною моим заместителем в Петрограде капитан 2-го ранга барон Косинский [25] Косинский Алексей Михайлович (1880–1930. Соловки). Капитан 1 ранга (1917). Морской историк. В 1929 г. арестован. Сослан на Соловки. . Выяснилось, что Шунько, проявляя необычайную энергию, вновь двинул в Архангельск поезд-эшелон, задержанный в пути и возвращенный в Петроград, но и во второй раз поезд пропущен не был.

Получив сведения о приближении союзных сил, адмирал Викорст, командовавший флотилией, приказал под предлогом заграждения пути союзному флоту потопить поперек фарватера Северной Двины два крупнейших ледокола. Эти ледоколы, сильно вооруженные и с большевицкой командой, беспокоили адмирала. Исключительно опытный моряк, Н. Э. Викорст знал, что затопление корабля поперек сильного течения реки, в желаемом месте, является очень сложной технически задачей, с которой личный состав ледоколов не справится. Ледоколы были затоплены, но течение повернуло их вдоль реки, фарватер остался свободным, а команды уехали в Петроград, перестав быть угрозой Архангельску. При белых оба ледокола были снова подняты.