Борис Соколов - Берия. Судьба всесильного наркома

Все говорило о том, что хозяин особняка любит не только изысканную пищу, но и то, чтобы в ее подаче присутствовала эстетика, красота".

Из этого описания видно, что Лаврентий Павлович не только был большим гурманом, но еще и обладал хорошим эстетическим вкусом (вот с этикой были проблемы). И чудовищем он явно не выглядел даже в глазах женщины, которая отдавалась ему только по принуждению, опасаясь, что в противном случае он может стереть ее в лагерную пыль. Но, похоже, Берия имел насчет Нины Васильевны, как говорится самые серьезные намерения. Он вообще утверждал, что разведен. Это было преувеличением, но, во всяком случае, может служить подтверждением, что с Ниной Теймуразовной он давно уже не жил.

Вино, которым угощал Берия свою любовницу, оказалось из царских подвалов Новороссийска. Даже в традиционных блюдах чувствовалось грузинское влияние: жареный тетерев с очень пикантным вкусом, крабовый салат под соусом из грецких орехов. А любимым вареньем Лаврентия Павловича было кизиловое…

Берия выказал несомненный вкус не только в кулинарии, но и в сфере прекрасного. Он говорил Алексеевой, что ему нравятся трофейные голливудские фильмы, в частности, "Мост Ватерлоо" и "Большой вальс" (последний он вообще назвал "шикарным фильмом"). Берия признавался: "Эта вечная тема искусства — любовь. А когда шее воплощают прекрасные актеры… И режиссер там великолепный. А музыка Штрауса? Помните вальс "Сказки венского леса"?"

Лаврентий Павлович оказался не чужд вокала, поведав певице хора Радиокомитета: "А наш маршал-то лихой, Климент Ефремович Ворошилов. Он неплохой певец, берет уроки пения у народной артистки Неждановой. А вот я своим голосом не занимался, хотя любил петь, и, говорят, делал это неплохо. В молодости друзья прочили мне будущее певца на сцене. Однако мне эта профессия показалась неподходящей. И решил я заняться более серьезным делом, полезным для страны".

Алексеева поразилась: "Эрудированный, интеллигентный человек… любящий цветы, живопись, кино, умеющий по-светски принять женщину, увлеченно говорящий об искусстве, — и палач, олицетворение зла, глава зловещего ведомства на Лубянке в тот момент — давно уже не глава. — /Б. С./), перед которым трепещет в ужасе вся страна. Как совместить это?"

Ту же самую проблему совмещения эрудиции, смекалки и управленческого гения Лаврентия Павловича с его палаческими делами вот уже полвека пытаются решить историки и публицисты. Мешает им в ее решении глубоко укоренившееся представление о несовместимости гения и злодейства. Ну, не может палач тонко ценить искусство или быть хорошим администратором! Жизнь и судьба Берии служит еще одним опровержением этой плоской истины. А заодно доказывает, что самое опасное для палача время — это когда он собирается отказаться от палаческого ремесла и сделать жизнь в стране хоть чуточку лучше.

А вот в постели Лаврентий Павлович отнюдь не проявил себя сексуальным гигантом. Нина Васильевна вспоминает: "Жадные, нетерпеливые поцелуи, прикосновения к моему телу сильных горячих рук.

Все поплыло в моих глазах, комната наполнилась туманом, я, сжавшись в бесчувственный комок, казалось, вот-вот потеряю сознание. Я полностью находилась во власти человека, к которому попала в западню.

Когда страсти Лаврентия Павловича улеглись, — а произошло это достаточно скоро, — он собрался уходить.

Я, возможно несколько бестактно, спросила:

— А где же ваша жена?

— Мы не живем вместе, — после некоторой паузы последовал ответ; в голосе Берии послышалась жесткость.

И он сказал мне, что находится в официальном разводе со своей женой (тут Лаврентий Павлович приврал. Но, похоже, в качестве одного из вариантов у него был припасен развод с Ниной Теймуразовной и женитьба на Нине Васильевне — на последнюю он, видно, запал крепко. — /Б. С./)…

— Вы обе Нины, — сказал Берия, — обе красивые. И одинаково холодные по темпераменту. Да, красота бывает обманчива… У нас имя Нины — святое. Была такая правительница святая Нина, просветительница Грузии, мужественная женщина, воин".

Вскоре серьезность намерений Лаврентия Павловича в отношении Алексеевой ей самой подтвердил адъютант Берии Рафаэль Семенович Саркисов, в чью обязанность входило поставлять шефу женщин: "Не отказывайтесь от встреч с Лаврентием Павловичем. У него тоже несть знакомые женщины, но он отдает предпочтение вам. А Лаврентий Павлович личность. И большая личность! Вы ему нравитесь, он ждет вас. Не советую вам огорчать такого человека. Он много работает Вы ему украсите жизнь и будете всем обеспечены".