Грег Аннусек - Операция «Дуб». Звездный час Отто Скорцени

Хотя в последующие годы Муссолини и продолжал заигрывать с Англией и Францией, визит в Германию произвел на него неизгладимое впечатление. Психологически он уже выбрал, чью сторону займет. «С этого момента Муссолини цеплялся за миф о непобедимости Германии, — пишет историк Денис Марк Смит, — и визит 1937 года определил всю его дальнейшую судьбу». Или, как выразился Ойген Долльман, «мания величия заразительна».

В марте 1938 года Германия аннексировала Австрию, и хотя Муссолини не раз клятвенно обещал, что встанет на защиту своего северного соседа от нацистской оккупации, на этот раз он занял сторону агрессора. Гитлер не скрывал своего ликования по поводу того, что аншлюс не вызвал у Муссолини никаких возражений.

«В таком случае передайте Муссолини, — сказал Гитлер своего эмиссару в Риме, — что я всегда буду об этом помнить! Я никогда этого не забуду, никогда, что бы ни случилось!.. А как только австрийский вопрос будет решен, я буду готов пройти вместе с ним через самые тяжкие испытания, через что угодно! Передайте ему, что я от всего сердца благодарен ему. Никогда, повторяю, никогда я этого не забуду, что бы ни случилось. Если ему вдруг понадобится моя помощь, если ему будет грозить опасность, он может не сомневаться, что я в любой ситуации приду ему на помощь, даже в том случае, если против него объединится весь мир!»

Дуче благосклонно принял слова благодарности фюрера. А вот мнение итальянского народа, хотя и выраженное скорее шепотом, нежели во весь голос, вселяло гораздо меньший оптимизм. «Впервые после убийства Маттеотти, — писал биограф Муссолини Кристофер Гибберт, имея в виду скандал, который произошел в самом начале правления дуче, — итальянцами овладело разочарование. И хотя „ось“ пережила аншлюс, этого нельзя сказать о популярности самого дуче. Помимо резкой смены политического курса, призванного ублажить малоприятного северного союзника, любой мало-мальски мыслящий наблюдатель мог понять, какую опасность таит для Италии появление у ее северных границ сильной и воинственно настроенной Германии, расширившей свою жизненное пространство до Альп». (Эти опасности со всей очевидностью напомнили о себе летом 1943 года, когда Гитлер начал посылать в Италию свои войска через Австрию и перевал Бреннер.)

Гитлеру не терпелось заключить с Италией официальный союз, прежде чем предпринять свой следующий возмутительный и незаконный шаг — вторжение в Чехословакию. Однако Муссолини еще не был готов к подписанию официального соглашения. Однако в 1938 году он предпринял ряд шагов, направленных на укрепление связей между Италией и Германией. Так, он вынудил итальянцев принять нацистский шаг, который он сам называл passo Romano, то есть римским, и который продемонстрировал на публике. (В годы своей политической карьеры Муссолини всячески подчеркивал свою физическую силу, что можно видеть на его многочисленных официальных фотографиях. В отличие от него Гитлер всячески избегал любых физических упражнений, за исключением долгих пеших прогулок, и по этой причине возникло ошибочное представление о том, что в 1938 году у него случился инфаркт.) (Впрочем, заимствования порой шли в обоих направлениях. Так, например, нацистский салют — выброшенная вперед рука — был скопирован с римского, который был в ходу у итальянских фашистов.)

Что также немаловажно, летом и осенью 1938 года Муссолини принял ряд антисемитских законов, которые затрагивали от 40 до 70 тысяч итальянских евреев. Муссолини уже успел подготовить почву для этого закона, когда дал указание прессе показывать евреев в нелицеприятном свете. Согласно новым ограничениям, евреев, будь то учителя или ученики, предполагалось изгнать из школ, очистить от них армию, запретить смешанные браки, а также наложить запрет на владение землей и ведение некоторых видов предпринимательской деятельности.

Нельзя сказать, что принятый дуче закон о расовой чистоте строго соблюдался повсеместно, однако он не мог не вызвать осуждения у итальянцев. Собственные воззрения Муссолини о расе весьма противоречивы и неоднозначны. Например, на протяжении многих лет диктатор сотрудничал с итальянскими евреями, многие из которых были фашистами и от всей души симпатизировали дуче. Известно и то, что сам он охотно заводил романы с еврейскими женщинами.

Более того, в начале тридцатых годов он презрительно отзывался о расовых теориях Гитлера, называя их бредом сумасшедшего. «У нас в Италии еврейский вопрос не стоит, — заметил он как-то раз. — Да, у нас есть евреи. Их немало состоит в фашистской партии, и они хорошие фашисты и хорошие итальянцы». Взгляды Гитлера по поводу расовой чистоты Муссолини тогда назвал «полной чушью», а само понятие антисемитизма казалось ему «глупым и варварским».