Дмитрий Травин - Модернизация - от Елизаветы Тюдор до Егора Гайдара

Идея была реанимирована в начале 50-х гг. С самого начала братья четко осознали, как следует действовать в новых условиях. Эмиль вступил в непосредственный контакт с герцогом Персиньи, который возглавлял Министерство внутренних дел, сельского хозяйства и торговли. Всесильный министр был личным другом Наполеона и обладал колоссальным влиянием. В предложенном ему деле он почувствовал личный интерес, как коммерческий, так и политический, а потому охотно пошел на контакт со «скромным евреем», нисколько не смущаясь тем, что раньше так делать было не принято. Борис Березовский, работавший в середине 90-х гг. XX века через высокопоставленных сподвижников и родственников президента Ельцина, можно сказать, лишь копировал опыт Эмиля Перейра.

Дело было поставлено на широкую ногу, а потому приглашение участвовать в бизнесе получила вся государственная и деловая элита страны. Таким образом братья Перейра обеспечили себе множество влиятельных и материально заинтересованных сторонников. Первым президентом нового финансового общества стал брат Персиньи. Впрочем, он был не более чем зиц-председателем. Реальные бразды правления держал в своих руках Исаак.

Фактически именно за годы Второй империи была сформирована вся железнодорожная сеть Франции. А братья тем временем стремились к тому, чтобы поставить под свой контроль всю финансовую деятельность страны, что вполне укладывалось в сенсимонистские представления о планомерном развитии экономики.

Какое-то время казалось, что идеи сенсимонизма восторжествуют и Франция будет управляться по единому плану из конторы крупнейшего банка. Однако сделать последний рывок к экономическому господству Credit Mobilier не удалось. Соотношение политических сил со временем изменилось. Постепенно растерял свое влияние Персиньи. Новая финансовая группировка, связанная с влиятельным герцогом де Морни, получила разрешение на создание второй финансовой компании точно такого же типа.

Акции Credit Mobilier были вследствие возникшего вокруг этой компании ажиотажа сильно переоценены. И когда в 1866 г. разразился серьезный экономический кризис, началось их быстрое падение. К 1870 г. компания полностью прекратила свою деятельность.

В те же годы двигалась к развалу и вся система Луи Наполеона.

Поначалу императором делались серьезные шаги в направлении создания современной эффективной экономики. К 1867 г. были сняты все ограничения на создание анонимных акционерных обществ. Французское законодательство стало даже более удобным для быстрого роста частных компаний, чем английское и, тем более, германское. Таким образом, период Второй империи оказался наиболее благоприятным временем с точки зрения мобилизации капиталов для нужд французской экономики. Если в первой половине века сбережения привлекались лишь в государственную казну, а в конце столетия — уходили за границу, то во времена Второй империи дело обстояло принципиально иным образом.

Темпы роста экономики ускорились по сравнению с временами Июльской монархии. Настала эпоха бума. Улучшалось постепенно и положение широких слоев населения. В 50-е гг. реальная зарплата рабочих выросла на 6,7%, а в 60-е — еще на 9,5%. Доходы крестьянства с 40-х по 80-е гг. примерно удвоились. Люди стали лучше питаться. Потребление мяса выросло со времен Реставрации примерно в два раза. Однако на фоне внешнего успеха нарастали серьезные проблемы.

Аппетиты правительства постепенно стали превосходить финансовые возможности даже сравнительно успешно развивающейся экономики. Как следствие этого, император стал играть с бюджетом в опасные игры. Более того, Луи Наполеон мог открывать чрезвычайные кредиты посредством простых декретов. Таким образом, возникали сверхбюджетные расходы.

Один из близких императору людей — банкир и сенсимонист Ашилл Фульд, занимавший в течение некоторого времени пост министра финансов, пытался остановить развал бюджета. Какое-то время казалось, что Наполеон поддерживает его, но бремя расходов, от которых никак не удавалось отказаться, давило все сильнее. Попытка осуществления финансовой стабилизации провалилась.

Увлеченность идеями в сочетании с бесконтрольностью развалили финансы. За первые 10 лет сумма госрасходов возросла с 1,5 млрд. франков до 2 млрд. В такой же пропорции увеличились и налоги. Надо сказать, что Франция вообще на протяжении всего XIX века имела самое высокое в Европе фискальное бремя. В этих условиях всякое повышение налогов было особо чувствительно для бизнеса.