Стефан Цвейг - Корона и эшафот

Король вышел, гордо подняв голову и осматриваясь по сторонам; он искал глазами народ, чтобы обратиться к нему с прощальной речью, но куда только ни «проникал взор, везде стояло войско. Тогда он обратился к епископу Джаксону и Томлисону с короткой речью, в которой между прочим сказал, что единственной причиной народных бедствий было неуважение прав государя и что народу не нужно вмешиваться в государственное правление. После этого он спокойно подобрал волосы под шапочку и; прочитав краткую молитву, положил голову под секиру. Голова упала с одного удара.

— Вот голова государственного изменника, — сказал палач, показывая ее народу.

Глубокий и глухой стон пронесся вокруг Уайтхолла; многие бросились во дворец к подножию эшафота, чтобы омочить платки в крови короля, но вновь прибывшая конница медленно разгоняла толпу. Когда никого не осталось около эшафота, тело подняли и уложили в гроб. Гроб стоял 5 дней в Уайтхолле. Несметная толпа теснилась у дверей, но немногие получали позволение войти. 6 февраля по приказанию нижней палаты гроб был передан Герберту и Мельдмею, которым было разрешено предать его земле в виндзорском дворце, в капелле Св. Георгия, где был уже похоронен Генрих VIII. Перенесение тела совершилось без пышности, но пристойно. На следующий день, 8 февраля, гроб прибыл в Виндзор. На погребении присутствовали: герцог Ричмонд, маркиз Гертфорд, графы Линдсей и Соутгэмптон и епископ Джаксон.

На гробе было вырезано только: «Король Карл 1649 г.».

Когда тело перенесли из дворца в капеллу, небо, бывшее до тех пор ясным и чистым, внезапно переменилось, пошел густой снег, и черный бархатный покров был засыпан совершенно. Слуги короля находили в этой неожиданной белизне покрова символ невинности своего господина. Епископ Джаксон хотел хоронить по обрядам английской церкви, но губернатор замка воспротивился этому, и гроб опустили без всякой церковной церемонии. Когда гроб был опущен в склеп, все вышли из капеллы, и губернатор запер двери. Нижняя палата уплатила 500 фунтов на издержки похорон.

В самый день смерти короля, когда еще не успел выехать из Лондона ни один курьер, нижняя палата объявила изменниками всех тех, кто станет провозглашать наследником престола сына Карла I. 7 февраля палата приняла следующий акт: «Опытом доказано и вследствие того палатою объявляется, что королевское звание на этой земле бесполезно, тягостно и опасно для свободы и поэтому отныне оно уничтожается». Вырезали новую государственную печать, на которой с одной стороны была изображена карта Англии и Ирландии с гербами этих стран, а на обороте — заседание нижней палаты, с надписью, предложенной Генри Мартином: «Первый год свободы, восстановленной благословением Божиим в 1649 году».

Властвовать теперь стала крайняя партия — индепенденты. Кромвель носил титул Протектора английской республики. Он управлял с помощью 10 военных начальников (по числу округов). Кромвель умер в 1658 году. После него наступила контрреволюция. Страна, измученная жестоким управлением Кромвеля, бурно приветствовала переворот, совершенный одним полководцем, в результате которого на престол был возведен сын казненного Карла король Карл II. После него на престол вступил его брат Яков II. Царствование его было трагично. Будучи недальновидным, он хотел восстановить католицизм, за что и был свергнут с престола и изгнан из пределов Англии. Так кончилась династия Стюартов…

Сахаров Ив. Казнь королей. Живые исторические картины из времен мировых революций и переворотов. С. 39–54.

XVIII век был переломным в истории нового времени. Еще почти во всей Европе, за исключением Англии и Голландии, господствовал феодальный строй, еще казалось незыблемым и несокрушимым могущество абсолютных монархий, а уже ряд верных примет предвещал их близкое падение.

То здесь, то там в разных концах европейского континента и далеко за его пределами — в Новом Свете, в Америке, на протяжении всего восемнадцатого столетия, в особенности во вторую его половину, вспыхивали крестьянские восстания, плебейские мятежи, народно-освободительные войны. Новые идеи и взгляды, обладавшие огромной силой революционизирующего воздействия, все шире и глубже проникали в сознание масс. Средневековая схоластика, обветшалые представления о божественной природе власти, устаревшие правовые нормы, догматы церкви, мораль, нравы феодального общества — все было подвергнуто осмеянию, дискредитировано, разоблачено.