Пьер Бриан - Александр Македонский

143

готовился противостоять македонской армии. Он дал персидским фалангитам название pezhetairoi (соратники-пехотинцы), что поставило их на равную ногу с македонянами. Персы были включены в agema - царскую охрану. И т. д. Александр хотел показать македонянам, что впредь он может обходиться без них. Этот психологический шантаж привел к ожидаемому результату. Спустя несколько дней македонские воины без оружия пришли к царю, нижайше прося позволения (наравне с персами!) совершить ритуальный поцелуй. Александр согласился и, чтобы подчеркнуть свое милосердие, назвал их всех своими «родственниками». [61] До этого он дал титул «родственников» некоторым избранным персам, что вызвало ревность у македонских воинов. См.: Арриан. 7, 11,6. - Примеч. ред. Так Александр проявил исключительную ловкость, чтобы заставить македонян принять то, что они твердо отвергали за несколько дней до этого! И действительно, с этого момента царь мог позволить себе все. Отправка ветеранов прошла мирно. Царь обещал позаботиться об оставляемых ими в Азии детях и воспитать из них подготовленных по македонской традиции владеющих оружием воинов. Одновременно он приказал Антипатру прислать ему из Македонии новое подкрепление. Новая фаланга была сформирована в Вавилонии в 323 г. до н. э.

144

В каждое подразделение македонской фаланги, лох, входило по 4 македонянина, вооруженных по-македонски, и по 12 персов: одни с луками, другие - с короткими пиками. Однако командирами лохов остались македоняне. Так за два года (324-323 гг. до н. э.) Александру удалось создать совершенно новую боеспособную армию, в которой были тесно перемешаны македоняне и персы. Это позволило ему в короткие сроки с оптимизмом разрабатывать планы новых завоеваний, поскольку он не мог не понимать, что Македония обескровлена бесконечными рекрутскими наборами. В долгосрочном плане объединение земель внутри унифицированной империи и сотрудничество между персами и македонянами в смешанной армии должны были стать наилучшей гарантией продолжения его созидательной деятельности.

Собирался ли Александр добиваться еще большего в этом македоно-персидском сотрудничестве и двигаться к идеалу «общего братства»? Именно такой точки зрения придерживается У. В. Тарн, [62] W.W. Tarn. «Brotherhood and Unity» // Alexander the Great. II. 1950. P. 399-449. исходя из рассказа о жертвоприношениях, сделанных царем во время мятежа в Описе: «Александр за это принес жертвы богам, каким у него было в обычае, и устроил

145

пиршество для всех, за которым сидели: он сам, вокруг него македонцы, рядом с ними персы, а за ними прочие иноплеменники, чтимые за свой сан или какие-либо заслуги. Александр и его сотрапезники черпали из одного кратера и совершали одинаковые возлияния, которым предшествовали обрядовые действия, совершенные эллинскими прорицателями и магами. Молились о ниспослании разных благ и о согласии (homonoia) и единении (коіnфnіа) царств македонского и персидского» ( Арриан. VII, 11, 8-9).

У. В. Тарн делает из этого текста вывод, что Александр «был пионером одной из самых великих революций в мировой истории», цель которой «братство людей или единение человечества». Александр хотел бы объединить народы земли в неизменном духе человеческого братства. Его желаниям соответствовало бы, если бы представители всех народов объединились в руководстве империи, а не были бы ее подданными.

В действительности этот образ Александра, чуть ли не прообраз Христа, исходит в большей степени из личного мнения Тарна, нежели из анализа текста. Как удачно показал это Э. Бадиан, [63] E. Badian. «Alexander the Great and the Unity of Mankind» // Historia. 1958. P. 425-444. пир в Описе не дает оснований для подобной

146

интерпретации. Непосредственно царя окружают только македоняне, которые - причем только они - делят с царем вино. Ритуал примирения в первую очередь имел значение для сторонников Александра и македонян, только что противостоявших друг другу и бывших в течение нескольких дней в жестокой разлуке. С другой стороны, в тексте не прозвучало и намека на всеобщее братство. Напротив, сотрудничество в управлении особо ограничено македонянами и персами. В целом символичность пира в Описе дает четкое представление о двух осевых линиях политики Александра: призвать персидские кадры, чтобы консолидировать плоды завоевания, с одной стороны, а с другой - сохранить ключевые посты при себе для македонян. С этого момента границы между правителями и подданными не совпадали с границами между победителями и побежденными. Более важным, чем этническое, становится социальное деление. К сотрудничеству, а значит к управлению, были призваны те, кто уже входил в правящую верхушку еще во времена империи Ахеменидов. Такое поведение Александра показывает, что он сумел преодолеть в себе традиционный греческий взгляд на противостояние между греками и варварами, а также проявил удивительную политическую мудрость и стремление упрочить надолго результаты своих деяний.