Милтон Шульман - Поражение на западе. Разгром гитлеровских войск на Западном фронте

Еще более удивительным участником заговора был фельдмаршал Эрвин Роммель, командующий группой армий «Б»; пожалуй, самая блистательная и разрекламированная звезда вермахта. Только перспектива поражения могла заставить этого простого швабского солдата признать, что для спасения Германии осталось единственное средство: свержение Гитлера. Роммеля, как командующего группой армий «Б», окружали офицеры, уже вовлеченные в движение сопротивления: фон Фалькенхаузен, фон Штюльпнагель, Шпейдель и Эдвард Вагнер. От них он впервые узнал о реальной оппозиции фюреру в высшем эшелоне вермахта. В феврале 1944 года после разговора со старым другом доктором Карлом Штрелином, сподвижником Герделера, Роммель вскользь упомянул о своем согласии с тем, что только устранение Гитлера спасет Германию.

Однако Роммель выступал против убийства Гитлера, так как считал, что это сделает из фюрера мученика. Он хотел арестовать Гитлера, как планировал в 1939 году фон Хаммерштейн, а затем предать его суду за преступления против Германии и человечества.

Новичок в политике, Роммель верил, что как-нибудь сможет остановить сражения на западе прежде, чем его солдаты изопьют чашу страданий до дна. Хотя существуют предположения о том, что некоторые заговорщики надеялись заставить Роммеля возглавить новый режим после смерти Гитлера, сам Роммель вряд ли знал об этих планах или поддерживал их. 15 июля 1944 года, с согласия фон Клюге, он доложил Гитлеру о том, что немецкая армия на западе погибает. «По моему мнению, необходимо разрешить эту проблему немедленно, – написал он. – Как главнокомандующий, я считаю своим долгом открыто выразить личное мнение».

Через два дня, но до того, как отрицательный ответ фюрера на докладную вернулся к Роммелю, фельдмаршал был тяжело ранен при налете британского истребителя на его штабной автомобиль. Тяжесть ранений не позволила ему принять участие в событиях 20 июля, однако за осознание (пусть и запоздалое) того факта, что Гитлер ведет Германию к хаосу и поражению, ему пришлось дорого заплатить. Снова мы должны напомнить, что не идеологическое неприятие нацизма, а призрак неизбежного поражения побуждал к мятежу таких людей, как фон Клюге и Роммель. Им хватило смелости – или то было разочарование? – сделать выбор лишь в последний момент.

Была еще одна маленькая военная группа, чью деятельность необходимо принять во внимание, говоря о 20 июля: управление военной разведки верховного командования – абвер – под руководством адмирала Вильгельма Канариса. Канарис, талантливый и умный человек, начал плести интриги против Гитлера еще в период кровавой чистки партийных рядов в 1934 году. Его отношение к политике нацистов строилось на твердой убежденности в том, что Германия недостаточно сильна для ведения глобальной войны, которая поэтому приведет к катастрофе. Собирая вокруг себя людей типа генерал-майора Ганса Остера, начальника центрального разведывательного отдела и своего преемника на посту шефа абвера после отставки в январе 1944 года, Канарис подстрекал высших армейских офицеров противостоять политическим и военным планам Гитлера. Например, в 1939 году эта группа приготовила отчеты, в которых доказывалось, что нападение на Польшу непременно приведет к конфликту с Англией и Францией. А зимой 1939/40 года она же играла ведущую роль в установлении контакта с Ватиканом, надеясь инициировать мирные переговоры с западными государствами сразу после свержения Гитлера.

Из-за военных побед Германии в 1940 году дальнейшие усилия такого рода на некоторое время стали невозможными. Однако фиаско в Сталинграде создало предпосылки для покушения в штаб-квартире фон Клюге в Смоленске, о котором мы рассказывали. Абвер, руководимый Канарисом и Остером, был среди главных зачинщиков этого неудавшегося заговора. По плану, все командующие Восточного фронта одновременно должны были отречься от присяги на верность Гитлеру. В последний момент несколько командующих, в первую очередь фон Клюге и фон Манштейн, отказались сотрудничать, и план провалился. Фельдмаршал Кейтель замял начатое Гиммлером расследование, поскольку был уверен в том, что Гиммлер копает лично под него. Так, персонал абвера избежал наказания, однако подозрения были столь сильны, что в июле 1943 года Остеру пришлось подать в отставку. Гиммлер не успокоился и еще упорнее стал пытаться напрямую подчинить себе военную разведку. Постоянный приток пронацистски настроенных офицеров и эсэсовцев подрывал сопротивление группы Канариса. Однако до сих пор не обнаружено ничего, что позволило бы предположить, будто большое количество промахов немецкой военной разведки во Второй мировой войне объясняется антинацистскими настроениями высших офицеров абвера. Группу Канариса больше волновали различные политические проблемы, созданные Гитлером, чем мелкая фальсификация донесений военной разведки. Кроме того, в абвере было достаточно нацистов, чтобы сделать жонглирование фактами чрезвычайно опасным. Можно с уверенностью сказать, что неудачи немецкой военной разведки были вызваны не преднамеренным умыслом, а косностью тевтонского разума.