Милтон Шульман - Поражение на западе. Разгром гитлеровских войск на Западном фронте

Союзное командование было захвачено врасплох тем, что немецкое верховное главнокомандование рискнуло начать контрнаступление в местности, совсем не пригодной для крупномасштабных танковых маневров. Лесистые горные теснины с узкими, извилистыми, заснеженными дорогами были идеальными для противотанковой обороны. Один застрявший в непролазной грязи или подбитый танк надежно блокировал путь остальным. Продвижение по мягкой почве окрестных полей также создавало определенные трудности для бронетехники. И если главным элементом любого немецкого контрнаступления считалась скорость, то зимние Арденны вряд ли были идеальным местом.

Аргументацию союзников ясно изложил в своем докладе генерал Эйзенхауэр:

«В моем штабе и штабе 12-й армии предчувствовали возможность немецкого контрнаступления через Арденны, поскольку по всему фронту американские войска были растянуты слишком узкой полосой для обеспечения нашего наступления, а фельдмаршал фон Рундштедт постепенно перевел в этот тихий сектор шесть пехотных дивизий – гораздо больше, чем ему требовалось для обороны. Однако вероятность крупномасштабного зимнего наступления в этом регионе всерьез мы не рассматривали, будучи уверенными, что сможем справиться с любой подобной попыткой, а результаты в конечном счете окажутся катастрофическими для Германии». Как мы увидим, мнение генерала Эйзенхауэра поддерживали и союзники, и немцы.

Идея о наступлении в Арденнах не принадлежала высшим командующим на западе: ни фон Рундштедту, ни Моделю, ни Зеппу Дитриху. Все они, как и стратеги западных союзников, считали подобную затею неосуществимой. Однако никто их мнение не спрашивал и не выслушивал; им приказали, и они повиновались. Этот план был рожден интуицией. А когда в дело вступает интуиция, логике и военной целесообразности места не остается. Геринг утверждал: «Фюрер все спланировал сам. Этот замысел и этот план принадлежали ему одному».

В конце сентября, когда немецкие армии едва достигли сравнительно безопасного «Западного вала», Адольф Гитлер вызвал к себе генерал-полковника Йодля и изложил идею контрнаступления через Арденны с целью захвата Антверпена, которая пришла ему в голову после того, как он оправился от приступа желтухи. Любители выискивать символы, выражающие связи объектов и явлений, могут найти особый смысл в той цепи событий. Йодль счел идею вполне разумной и взялся за разработку деталей. В результате появился план бронетанкового броска через труднопроходимые Арденны с целью захвата мостов на реке Мез между Намюром и Льежем. После стремительного пятидесятимильного рывка и завоевания плацдармов на западном берегу Меза (Мааса) танковые дивизии должны были продолжать наступление в северо-западном направлении и захватить города Брюссель и Антверпен. Как надеялись немцы, этот дерзкий маневр отрежет союзные войска от главной базы снабжения в Антверпене, а также позволит окружить все британские и канадские формирования 21-й группы армий фельдмаршала Монтгомери, стоявшие в то время на берегах Мааса. Успех операции всецело зависел от ее полной неожиданности. Предполагалось, что шок парализует американские войска на срок, который позволит танковым авангардам достичь Меза к концу второго дня наступления.

В этом амбициозном контрнаступлении должны были участвовать не менее двадцати четырех дивизий, десять из них – танковые. Ядро пехотных дивизий составляли фольксгренадерские, чей личный состав в массе своей еще не участвовал в боевых действиях. Фактически почти каждая часть была пополнена и переформирована после разгрома во Франции либо скомплектована из второсортных людских ресурсов, привлеченных последней всеобщей мобилизацией. В результате была создана группа недостаточно тренированных и абсолютно не приспособленных для поставленной задачи дивизий.

Оперативный приказ провоцировал состязание СС и армии. Северная половина сектора отводилась недавно сформированной 6-й танковой армии СС, в которую входили все танковые дивизии СС, воевавшие в Нормандии, парашютно-десантная дивизия и несколько фольксгренадерских дивизий. Эту армию должен был вести в наступление обергруппенфюрер (генерал-полковник) Дитрих, в чьем штабе служили только офицеры СС. Дитрих неутомимо восстанавливал эту армию с того момента, как союзники вытеснили его из Франции, прорвав фронт в Кане, на Сене и Сомме.

За южную половину сектора отвечала возрожденная 5-я танковая армия, как и ее партнер, состоявшая из пяти танковых дивизий, вновь сформированных после разгрома во Франции. Занимать позиции, которые обойдут танки, должны были фольксгренадерские дивизии. Эту армию вел генерал фон Мантейфель, тощий, длинноносый, очень похожий на задумчивого, печального священника.