Дмитрий Хмельницкий - Союз звезды со свастикой. Встречная агрессия (сборник)

Публикация статьи В. П. Потемкина в центральном партийном органе хорошо показывает, какое большое значение придавало сталинское руководство антизападной пропаганде. Публичные обвинения стран Запада в потворстве немецкой агрессии, порой оправданные, стали желанным аргументом для направленного против них политико-дипломатического маневра. Но шанс на сделку с Гитлером Сталин получил только тогда, когда немецкая агрессия повернула на восток, против «панской» Польши.

Незавидная судьба Австрии и Чехословакии показала, что самостоятельность малых стран Центральной и Восточной Европы, включая наиболее крупную из них – Польшу, могла быть сохранена лишь до тех пор, пока не нарушено равновесие в соперничестве великих держав. Всякая сделка между последними, в Мюнхене ли относительно Чехословакии или в Москве касательно восточноевропейских стран, несла верную гибель малым странам, вела к потере ими независимости. В условиях наступления сил тоталитаризма малые европейские страны стали разменной монетой в великодержавном соперничестве.

Если Сталин задумал найти путь к взаимопониманию с Гитлером, то его взоры неизбежно должны были обратиться на Польшу. Страну, чье стесненное географическое положение между Германией и Россией бывший польский президент А. Квасьневский назвал «геополитическим проклятьем»182. В конечном счете дело завершилось очередным, четвертым по счету в истории, ее разделом.

У каждого из соседей Польши был свой незакрытый счет к ней. У Германии – это были Данциг, так называемый коридор и немецкое меньшинство в польской Силезии. Не меньше претензий к ней имел Советский Союз. На протяжении всех межвоенных лет Польша рассматривалась им как антисоветский форпост Запада. Не исключали в Москве и возможность польско-германского военного альянса. В момент наибольшей напряженности в советско-германских отношениях, падающий на середину 1930-х годов, М. М. Литвинов опасался намерения Германии «поделить с Польшей Советскую Украину»183. «Потенциальным союзником» Германии назвал Польшу советский полпред в Берлине Я. З. Суриц в сообщении для НКИД СССР в августе 1936 г.184 Свой личный счет к Польше имел и Сталин – как один из советских деятелей, несущих ответственность за неудачу похода на Европу через Варшаву в 1920 г. Его укоренившееся недоверие к полякам распространилось на польскую компартию, роспуск которой Коминтерном в августе 1938 г. был осуществлен по согласованию со Сталиным185.

В очередной раз советско-польские отношения обострились в период Мюнхена в связи с требованием Польши о передаче ей Тешинской области Чехословакии. «Правда» публиковала сообщения об этом под такими заголовками: Панская Польша бряцает оружием, Наглые требования польских фашистов, Захватнические планы Польши 186. Вскоре, когда Польша превратилась в ближайшую мишень для нацистов, советское руководство, судя по дипломатическим документам, не спешило определить свою позицию. Замнаркома иностранных дел В. П. Потемкин после продолжительной беседы с послом Польши в СССР В. Гжибовским 20 октября 1938 г. расценил визит посла как некий зондаж в предчувствии, «что в недалеком будущем Польше придется уже на самой себе ощутить давление дальнейшей германской экспансии». Потемкин поставил себе в заслугу то, что послу не удалось «спровоцировать» его на заявления, «которые можно было бы использовать как доказательства нашей непримиримой враждебности к Германии и нашего окончательного отказа от сотрудничества с Францией»187.

Не изменилась эта выжидательная позиция и после подписания 27 ноября совместного советско-польского коммюнике, подтвердившего, что основой двусторонних отношений остается пакт о ненападении, продленный до 1945 г.188 Попытка члена английского парламента Д. Ллойд Джорджа узнать мнение советского полпреда в Лондоне И. М. Майского, будет ли СССР спокойно смотреть на осуществление Гитлером его польского плана или как-то вмешается в ход событий, ни к чему не привела. Советский полпред «уклонился от каких-либо пророчеств», сославшись на наличие «целого ряда обстоятельств, которые заранее трудно учесть»189. Замнаркома и полпред играли по правилам большой дипломатии, проводимой Советским Союзом, которая диктовала проведение в обозримом будущем внешне выжидательной стратегии (но уже с очерченными целями).

Тем временем немецкое давление на Польшу росло. Так, 10 декабря «Правда» сообщала о «новых требованиях гитлеровцев к Польше», спустя несколько дней – о «военных приготовлениях» Германии на польской границе190. В итоге поездки польского министра иностранных дел Ю. Бека к Гитлеру в Берхтесгаден в начале января 1939 г. стало очевидным, что Польша не собирается отказываться от политики лавирования между СССР и Германией. С этого времени вокруг Польши завязывается большая интрига, вызывавшая в Москве опасения повторения Мюнхена, т. е. попытки снова договориться без участия СССР. Сталин получил еще один аргумент для того, чтобы опередить западные страны сделкой с Гитлером.