Исаак Дойчер - Незавершенная революция

«Он был убежден, что это необходимо для защиты интересов трудящихся от происков врагов и нападок империалистического лагеря. Все это рассматривалось им с позиции защиты интересов рабочего класса, интересов трудового народа, интересов победы социализма и коммунизма.

Но нельзя сказать, что это действия самодура... В этом истинная трагедия».

Однако если большевики на первых порах считали себя обязанными действовать от имени рабочего класса, когда его практически не было, Сталин осуществлял абсолютную самодержавную власть много времени спустя, когда рабочий класс сформировался и численность его постоянно возрастала; при этом он использовал все средства запугивания и обмана, чтобы лишить рабочих и народ возможности потребовать предоставления им соответствующих прав и их революционных завоеваний.

Совесть партии находилась в постоянном противоречии с реалиями монопольного владения властью. Еще в 1922 году умирающий Ленин, имея в виду Сталина, предупреждал партию о возможности возвращения «держиморд» и великороссов-шовинистов, готовых угнетать слабых и беспомощных, и признавался, что

«чувствует глубокую вину перед рабочими России»

за то, что не выступил с таким предупреждением раньше. Три года спустя Каменев тщетно пытался напомнить в ходе бурного партийного съезда о завещании Ленина. В 1926 году на заседании Политбюро Троцкий бросил в лицо Сталину слова:

«Могильщик революции».

«Он настоящий Чингисхан, — в ужасе предсказал в 1928 году Бухарин. — Он убьет всех нас... он потопит в крови восстание крестьян».

И это не были случайные замечания отдельных лидеров. За этими людьми поднимались новые оппозиционные силы, стремившиеся вернуть партию к ее революционно-демократическим традициям и социалистическим лозунгам. Именно это пытались сделать «рабочая оппозиция» и «демократические централисты» еще в 1921 и 1922 годах, троцкисты начиная с 1923 года, зиновьевцы в 1925—1927 годах, бухаринцы в 1928—1929 годах и более мелкие и менее четко оформленные группы, даже сталинского толка, в различные годы.

Не буду говорить здесь о всех перипетиях борьбы и чистках — о них я говорил в других работах. Ясно, что попытки раскола подавлялись, а власть все более жестко сосредоточивалась в руках узкого круга людей. На первых порах единственная партия в стране все еще оставляла по крайней мере своим членам право на свободу слова и политическую инициативу. Затем правящая олигархия лишила их этой свободы, а монополия правящей партии сменилась единоличной властью одной ее фракции — сталинской. Во время второго десятилетия революции оформились жесткие структуры тоталитарного правления. И наконец правление одной и единственной фракции превратилось в единоличное правление ее лидера. Тот факт, что Сталин смог построить свою единоличную власть лишь на костях большей части первых лидеров революции и их последователей и даже многих верных сталинистов, лишь свидетельствует о том, какое глубокое и сильное сопротивление ему пришлось преодолеть.

Политические метаморфозы режима сопровождались извращением идей 1917 года. Людей учили тому, что социализм — это государственная собственность и планирование, быстрая индустриализация, коллективизация и всенародное образование; но тем не менее так называемый культ личности, очевидные привилегии для кого-то, яростное отрицание полного равенства и всевластие полиции также являются неотъемлемой частью нового общества. Марксизм, наиболее критическое и попирающее многие основы учение, был лишен этого содержания и сведен к набору софизмов или полуцерковных предписаний, призванных обосновать любой сталинский закон и любую его псевдотеоретическую прихоть. Хорошо известно, какие страшные последствия имело все это для советской науки, искусства, литературы и для общего морального климата страны. Кроме того, поскольку в течение трех десятилетий сталинизм был официальным учением международной организации, подобное извращение социализма и марксизма сильно отозвалось в мире и особенно повлияло на рабочее движение на Западе. К этому вопросу я вернусь в связи с другим.

Русской революции, как и всем предшествующим буржуазным революциям, присуща некоторая иррациональность. Это своего рода буржуазный элемент в ней. В том, что касается чисток, Сталин был последователем Кромвеля и Робеспьера. Проводившийся им террор был более жестоким и вызывает большее отвращение, поскольку он правил намного дольше в более трудных условиях, да к тому же в стране, где за много веков привыкли к варварской жестокости правителей. Не следует забывать, что Сталин был последователем Ивана Грозного, Петра Великого, Николая I и Александра III. Таким образом, сталинизм можно рассматривать как сплав марксизма и исконной дикой отсталости России. Во всяком случае, в России цели революции как нигде расходились с тем, что происходило на самом деле; чтобы прикрыть столь страшное несоответствие, пришлось пролить много крови и употребить много лжи и лицемерия.