Сат-Ок - Земля соленых скал

И тут Овасес, который никогда без нужды не ускорял шага, не кривил губ и не повышал голоса, вдруг выпрямился и стиснул кулаки. Его голос загремел, как эхо надвигающейся грозы.

- Текумсе, деда твоего отца, убили белые. Они пригласили его на большой совет, чтобы выкурить с ним "трубку мира", а он вместо слов мира встретил смерть. Его тело они не позволили похоронить в Долине Смерти, чтобы дух великого вождя не нашел дороги в Страну Вечного Покоя.

Я не смел отозваться даже шепотом. Наконец воин умолк, тяжело дыша, сел против меня и сказал усталым голосом:

- Я всегда с гордостью смотрел на твоего отца. Сегодня впервые я так смотрю на тебя. Для наших племен настали дни без солнца. Белых больше, чем листьев в чаще. Они сильнее нас. Сильнее всех племен и родов. Но каждый мальчик, вступающий на тропу мужчины, - это новая капля крови в наших жилах. Ты это сделал сегодня. Пусть твои ноги никогда не сойдут с тропы воинов.

Еще никто и никогда не говорил мне таких слов. Я должен был быть счастлив. Однако счастливым я не был.

В этот день мне не хотелось слышать ничьих голосов, даже голоса Прыгающей Совы, даже лая Тауги. Я убежал из селения к Скале Безмолвного Воина. Взобрался на нее, сел на высоком уступе над водной глубиной и смотрел на чащу, на склоненные северным ветром верхушки деревьев. Это была моя чаща, мой друг и мой дом.

Когда-то по ее тропам ходил дед моего отца, Великий Текумсе. От звука его голоса серые медведи съеживались, как маленькие щенята, и бледнели самые грозные враги. Как погиб Текумсе? Я видел перед своими глазами пробитого стрелой большого орла, поднявшего вверх окровавленный клюв и не склонившего головы перед ударом. Слезы жгли мне глаза. Северный ветер гнал низкие черные тучи, солнце село за лесом.

В полной темноте я услышал где-то невдалеке уханье сыча. Его криком мы с Совой часто пользовались как условным знаком. Я слез со скалы, и из темноты ко мне выбежал мой друг.

- Почему мой брат носит печаль в сердце? - горячо зашептал Сова. - Или Сова перестал быть тебе другом?

Я не сумел держать себя, как мужчина: горячо обнял его. Он удивленно замолчал. Я же объяснял быстро и сбивчиво:

- Нет, Сова. Ты для меня то же, что для орла воздушный простор. Уши мои всегда открыты, когда ты говоришь со мной, Сова. Но сегодня солнце для меня не светит. Хотя я убил большого орла, я не чувствую радости. Мне грустно, Сова.

Друг, помолчав немного, мягко снял мои руки со своих плеч. Я увидел, что он улыбнулся.

- Овасес в награду разрешил нам поехать сегодня ночью на рыбную ловлю. Оставь свою грусть.

Рассказать ли ему про Текумсе? Нет. Пусть хотя бы его мыслей не омрачает горечь и гнев, бессильные, как руки маленьких детей. Поэтому я только кивнул головой и побежал за ним.

Но ведь весенний дождь, девичий плач и мальчишеская грусть короче полета ласточки. Когда мы добежали до берега реки, где лежали наши каноэ, я уже смеялся и хвастался своей утренней победой. Сова принес наши луки, стрелы и небольшой запас еды. Можно было сразу отправляться в путь. Овасес разрешил даже взять его собственное каноэ, и мы столкнули его в спокойное прибрежное течение.

Мы плыли по течению, быстро работая веслами и держась внутренней стороны излучины реки. Здесь нужно было быть особенно осторожными, так как быстрое течение могло снести нас к противоположному берегу, на острые скалы. Поэтому гребли мы упорно и молча, пока не миновали излучину и пока лодка не начала разрезать своим носом спокойную гладь вновь широко разлившейся реки.

Высокий лес подходил здесь к самым берегам. Мы проплывали мимо протоптанных в густой траве и кустарнике тропинок к водопоям. В ночной тишине мы слышали иногда в прибрежных зарослях шум пробегающих животных.

Наши весла бесшумно погружались в воду, и поэтому нетрудно было различить совсем рядом лисьи шаги, немного более слышный и быстрый бег волка или тяжелый топот копыт лося. Сразу же за одним из поворотов мы натолкнулись на целое семейство "прачек" - маленьких смешных зверьков, которые каждый кусочек своей пищи тщательно полощут в воде, перед тем как съесть. Их всполошил наш громкий смех.

Мы плыли долго, старательно минуя водовороты и камни, торчавшие из воды, будто огромные грибы, покрытые мхом. Речка посветлела, звезды вышли из-за туч, северный ветер уже давно повернул на юг. До цели - Озера Белой Выдры - мы добрались, когда восточная сторона неба прояснилась, засветилась, как голубые глаза моей матери.