Мартин Гарднер - Когда ты была рыбкой, головастиком - я...

Проиллюстрируем это на ярком примере. В некоторых регионах нашей планеты (к примеру, в Калифорнии: где же еще, правда?) до сих пор сохранились общества сторонников теории плоской Земли. Если предводитель такой группы серьезно высказывает свои взгляды, найдется ли кто-нибудь (кроме верящих в плоскую Землю), кто не решится назвать его полоумным? Справедливость этого слова ничуть не ослабляется тем, что безумная наука находится на одном конце некоего спектра, постепенно переходящего в науку респектабельную (на другом его конце). Эта ситуация напоминает старый анекдот, в котором богач спрашивает женщину, переспит ли она с ним за миллион. Она соглашается, и он тут же предлагает ей пять долларов. Женщина обижена: «Кто я по-вашему — шлюха?» «Это-то мы выяснили, — отвечает мужчина. — А теперь торгуемся о цене».

Никто не станет делать вид, будто полоумных (или проституток) не существует, однако попытки поместить отдельно взятое чудаковатое воззрение на шкалу, простирающуюся от «хорошей науки» до полного сумасбродства, означают, по сути, такую же торговлю — спор о степени достоверности. Четких критериев тут нет, и даже согласие между ведущими учеными может стать отражением разного рода культурных веяний, искажающих суждения. Иоганна Кеплера часто называют великим ученым, чьи взгляды представляли собой смесь астрологии и эксцентричных рассуждений, тогда как воззрения Галилея кажутся куда убедительнее. Однако даже Галилей не сумел принять верную теорию Кеплера об эллиптических орбитах или его заявление, что Луна вызывает приливы. В наши дни для оценки научных теорий существуют сложнейшие методики, неведомые Галилею и Кеплеру, но и эти инструменты по-прежнему отнюдь не свободны от личностных пристрастий или культурных влияний. И всегда есть вероятность, что какая-то новая точка зрения, которая сейчас представляется большинству ученых диковинной и нелепой, в итоге окажется справедливой.

Меня часто упрекают за то, что я включил в «Причуды и заблуждения» главу о Джозефе Бэнксе Райне. Многие из тех, кто меня в этом обвиняет, забыли, что на первой же странице этой главы я пишу:

Необходимо сразу же отметить, что по сравнению с большинством людей, чьи взгляды обсуждаются в этой книге, Райн совершенно точно не является псевдоученым и не идет с ними ни в какое сравнение. Он человек необыкновенно честный и искренний и свою работу выполнял с тщательностью и компетентностью, которые нам сегодня не следует недооценивать и которые заслуживают куда более подробного анализа, нежели позволяют нам рамки краткого исследования. Его фигура обсуждается здесь лишь в связи с огромным интересом к его открытиям со стороны новых «нетрадиционных» течений в современной психологии, а также благодаря тому, что он являет собой великолепный пример ученого, трудившегося в пограничных областях науки — его работы нельзя назвать безумными, однако они лежат на далеких окраинах науки традиционной [22] «Причуды и заблуждения» .

Я по-прежнему убежден в искренности Райна, однако чем больше узнаю о его первых работах, тем меньше уверен в его тщательности и компетентности. Мое отношение к другим ведущим парапсихологам — во многом такое же. Мне представляется, что их заявления так и не поднялись над весьма невысоким уровнем достоверности, и порой я нахожу этих людей чрезвычайно легковерными, однако не считаю большинство из них глупцами или мошенниками. Давайте я постараюсь как следует прояснить, что я думаю об их работе и почему я не паранормалист даже в узком смысле слова, допускающем веру в парапсихологические явления. Первым делом следует подчеркнуть: притязания парапсихологии — это научные притязания. Они не обязательно напрямую связаны с какими-то религиозными либо философскими взглядами. При этом я не отрицаю, что нередко они все-таки неким образом соединяются с такими верованиями или воззрениями. Так, в наши дни модно объяснять исцеления, совершавшиеся Иисусом, и успешную практику целителей, основанную на вере, называя это формой парапсихологического лечения; а в защиту левитации приводят библейский рассказ о том, как Иисус вознесся на небеса, или католическую концепцию Успения Девы Марии. Этим я лишь хочу показать, что идеи парапсихологии выдвигаются как основанные на эмпирических доказательствах и что человек, придерживающийся тех или иных метафизических или религиозных взглядов, может принять или отвергнуть парапсихологические явления исключительно по научным причинам.