Олег Шишкин - Красный Франкенштейн. Секретные эксперименты Кремля

Сказано — сделано. В Москве, как на дрожжах, вырастают корпуса научного центра. Материальные возможности ВИЭМ не ограниченны.

«Сегодня Институт экспериментальной медицины, укомплектованный лучшими специалистами и руководимый личными врачами Сталина, дает рекомендации о режиме его работы, отдыха и питания, обо всем, что может сохранить его здоровье и продлить жизнь. И пока высокооплачиваемые экспериментаторы лихорадочно ищут секрет долголетия, Сталин терпеливо ждет»11, — писал советский перебежчик Александр Бармин.

Здесь, уже в новой столице СССР, Иосиф Виссарионович рассчитывал, что геронтология, наконец, одержит долгожданную победу над увяданием и смертью и посвятит эту победу своему дорогому вождю. Диссидент Лев Разгон, в 1930-е годы много общавшийся на квартире своего тестя члена ЦК Ивана Москвина с организаторами ВИЭМ, вспоминал: «Его создатели и руководители полагали, что им очень скоро удастся найти в человеческом организме “что-то такое”, на что можно воздействовать и таким образом быстро побороть болезни, и среди них самую вредную — старость. Кроме того, что такая цель была крайне соблазнительна, она еще и была совершенно в духе времени: мало было “покорить пространство и время”, надо было покорить и подчинить себе все еще неизвестное и неуправляемое»12.

Но если сегодня раскрыть архивы секретного института, то можно обнаружить нечто совершенно противоположное борьбе за вечную жизнь. Тема «Старение» занимает в ВИЭМ лишь десятое место в самом первом плане научных работ на 1935 год.13 Остальные направления исследования имеют экзотический характер и почти все содержат еще и дополнительные, секретные «Оборонные темы». Например, направления «Нейрогуморальные связи и нервная трофика», «Физиология и патофизиология нервной системы», «Физиология и патофизиология органов чувств», «Химия живого тела», «Обмен веществ», «Биологическое действие лучистой энергии» — все это в конце концов становится заказом Наркомата обороны и НКВД. Здесь совершенствуется другая наука — наука умерщвлять. Она разрабатывается в мельчайших деталях. И все чаще объектами исследования и применения мрачных методов становятся люди.

«В 1934 году изучалось главным образом влияние коротких ультрафиолетовых лучей. В 1935 году начинается изучение длинноволновых ультрафиолетовых и ультракоротких лучей», — сообщается в плане исследовательских работ дерматологической группы Московского института Кожного туберкулеза при ВИЭМ. А далее указывается: «Все 4 темы объединяются в одну и общую проблему, которая проводится как на больных института, так и на животных путем выработанной методики сенсабильности»14.

В плане научной работы отделения гистологии нервной системы на 1936 год встречаются уже знакомые вариации, правда, опять-таки не из области продления жизни, отнюдь. Старший научный сотрудник И. Рампан разрабатывает перспективное направление «Патологические изменения в ганглиях периферийной нервной системы при некоторых ОВ». ОВ — это все те же отравляющие вещества. Оказывается, что эта работа проводится совместно с токсикологической лабораторией Отдела фармакологии-токсикологии ВИЭМ и ее руководителем — будущей «знаменитостью» Григорием Майрановским.

Вспоминая свой научный путь, Майрановский позднее писал Председателю Президиума Верховного Совета Клименту Ворошилову: «В 1931 году Центральный Комитет мобилизует меня в Биохимический институт к академику А.Н. Баху, где я организовал лабораторию по борьбе с боевыми химическими отравляющими веществами (БОВ)»15.

Вообще врач Майрановский все делал исключительно по воле высшего партийного руководства.

«В Центральном Комитете мне было заявлено, что мне поручается особо доверительная партийная работа. В короткий срок, исходя из сложной тогда международной обстановки, была мной организована специальная научно-исследовательская лаборатория по выработке действенных методов борьбы с иностранными шпионами. Несмотря на то что работа эта была новой, здесь не было никакого научного наследства, мною был разработан ряд методов, успешно применявшихся на практике неоднократно»16.

С 1938 года опыты Майрановского проводятся ежедневно в лаборатории Отдела оперативной техники НКВД.

Она оборудуется особым — человеческим виварием. В нем прочные двери клетушек расположены полукругом и снабжены удобными окошками-иллюминаторами.

Перед экспериментом в клетушку приводится подопытный. Врач справляется о его здоровье, участливо слушает пациента и потом предлагает ему принять таблетку или сделать укольчик.