Игорь Зимин - Из истории зубоврачевания, или Кто лечил зубы российским монархам

Таким образом, С.С. Кострицкий работал с Александрой Федоровной пять раз. Записи императрицы крайне лаконичны. Из них можно только понять, что каждый сеанс продолжался не менее часа. Очень показателен рисунок сердца в дневнике («Знак сердца»). Это могло означать все что угодно. И то, что императрице стало плохо с сердцем во время первого сеанса работы над ее зубами. И то, что императрица душевно расположена к зубному врачу, ради нее приехавшему из Ялты в Тобольск (это Сибирь. – Прим. авт.), через всю страну, охваченную революционной анархией.

Примечательно, что через день после отъезда С.С. Кострицкого из Тобольска в дневнике Александры Федоровны появилась примечательная запись: «28 октября 1917 г. 2-я революция. Врем<���енное> прав<���ителъство> смещено. Большевики с Лениным и Троцким во главе. Разместились в Смольном. Зимний дворец сильно поврежден».

Об этом визите С.С. Кострицкого в октябре 1917 года упоминал и П. Жильяр – воспитатель и гувернер цесаревича Алексея Николаевича. Он записал в своем дневнике о том, что через С.С. Кострицкого, у которого установились хорошие личные отношения с комиссаром Временного правительства, царская семья пыталась решать мелкие бытовые проблемы. Через зубного врача Николай II и Александра Федоровна поддерживали отношения со своими родственниками, находившимися в Крыму.

Императрица Мария Федоровна, жившая в это время в Крыму, осторожно упоминала в письме к Николаю II (27 ноября 1917 г.) о том, что вся корреспонденция, переданная через зубного врача, благополучно доставлена в Крым [280]: «Никита [281]был у дантиста К., только от него слышала о вас немного. Радуюсь, что у бедной Алике не болят зубы и что он окончил свою работу» [282].

В дневнике Николая II упоминается, что кроме С.С. Кострицкого в Томске царя осматривала дантист Мария Лазаревна Рендель. Ее визиты состоялись 10, 11, 15, 17 и 24 декабря 1917 г. [283]В дневнике Александры Федоровны об этих визитах не упоминается вообще. В дневнике царя 10 декабря 1917 г. имеется следующая запись: «До завтрака сидел у зубного врача г-жи Рендль»; 11 декабря: «После завтрака снова сидел полчаса у той же Рендль»; 15 декабря: «После завтрака сидел у дантистки»; 17 декабря: «До завтрака сидел у дантистки»; 24 декабря: «Утром сидел полчаса у дантистки». Какой характер носило лечение, ставились ли пломбы – неизвестно. К сожалению, расшифровать царское – «сидел у дантистки» не представляется возможным.

Ипатьевский дом в Екатеринбурге

В июле 1918 г. царская семья вместе со слугами (всего 11 чел.) была расстреляна большевиками в Екатеринбурге в подвале дома инженера Ипатьева…

История поиска и обнаружения останков семьи Николая II общеизвестна. После того как останки царской семьи в 1991 г. извлекли из-под мостика из шпал на Коптяковской дороге в Поросенковом логе под Екатеринбургом (тогда Свердловском), встала проблема их научной идентификации. Частью этой работы должна была стать полноценная стоматологическая экспертиза.

Схема останков императорской семьи

Для проведения экспертизы привлекли специалистов по судебной медицине с их огромным опытом идентификации останков по особенностям зубной полости погибшего. Черепа, извлеченные из Ганиной ямы, должны были стать основой для соответствующего исследования.

Естественно, исследователи обратились к «истории вопроса». Выяснилось, что дантист семьи Николая II – С.С. Кострицкий – не только уцелел в буре Гражданской войны в России, но и вывез в Европу свой архив. По крайней мере так утверждается в многочисленных публикациях, хотя материалы упомянутого архива никто не видел.

Выяснилось, что в 1920-х гг., когда Романовы и различные шарлатаны вроде известной «Лже-Анастасии» начали борьбу за «царские деньги», они привлекали и С.С. Кострицкого, который удостоверил, что пломбы на зубах «Лже-Анастасии» не его работы: «Доктор Кострицкий, дантист Императорской Семьи, письменно засвидетельствовал, что зубы госпожи Чайковской, слепок с которых, изготовленный нашим семейным дантистом в 1927 году, мы ему переслали, не имеют ничего общего с зубами Великой княжны Анастасии Николаевны».

Попутно упомянем, что С.С. Кострицкий был в числе тех, что в ноябре 1920 г., буквально в последний момент, сумел эвакуироваться из Крыма в Константинополь. С одной стороны, весьма сомнительно, что в хаосе эвакуации дантист сумел вывезти какой-либо архив. А с другой стороны, имеется прецедент, когда подруга императрицы Александры Федоровны A.A. Вырубова, бежав из Советской России в Финляндию по льду Финского залива, сумела вынести семь альбомов с фотографиями царской семьи, которые выставлены сейчас на сайте Йельского университета.