Лебек Стефан - История Франции. Том I Происхождение франков

Не оставалась в долгу и знать, особенно аристократы, вращавшиеся при дворе Дагобера, ею отца и его сыновей. Среди них — Элуа, который еще до возведения в сан епископа основал в 632 году аббатство Солиньяк на части своих земель в Лимузене; Фарой и его сестра Бургундофора, основавшие монастыри Святого Креста в Мо и в Фармутье; Итта, вдова Пипина I и ее дочь Гертруда, основатели аббатства Нивель (около 648/649 года); Бегга, другая дочь Пипина I, основавшая аббатство Анденн; ее сын, Пипин II и его супруга Плектруда, которые около 700 года основали для англосаксонского миссионера Виллиброда монастырь Эхтернах… И представители менее «исторических» или менее «знаменитых» родов равным образом обеспечивают расцвет деятельности по основанию религиозных учреждений, как, например, «выдающийся муж» Адроалд, — он подарил в 651 году свое поместье в Ситью святому Бергену для создания монастыря, которому было предназначено блестящее будущее.

Кажется несомненным, что для этих мужчин и женщин основание монастыря было способом утвердить в религиозном отношении свою власть над землями и людьми, а вернее получить духовное подтверждение этой власти. Довольно часто побудительным мотивом основания монастыря было стремление обеспечить себе и своим близким после смерти благодатный покой в семейных гробницах, над которыми монахи обители непрерывно читали бы номинальные молитвы. Мо они не в меньшей мере содействовали таким образом распространению христианства, а это являлось главной заботой их религиозных партнеров. Безусловно, первой задачей новых духовных центров было материально-техническое обеспечение повсеместной евангелизации. Иногда ее проводили в дальних краях, так, например, монастырь Эхтернах служил опорой миссионерам, проповедовавшим во Фризии. Но чаще Bceto миссионеры действовали у ворот самого монастыря, так было на севере Галлии, где христианство еще не проникло в деревню. Таким образом, можно полагать, что те две сотни монастырей, которые были созданы в Галлии в период между последними годами VI века и первыми годами VIII века (в том числе примерно сорок монастырей только в епархиях Теруана, Турне, Камбре и Льежа между 625 и 700 годами!) сыграли важную роль в деле христианизации.

Ни каким образом можно оценить реальные плоды этой деятельности? Вряд ли стою принимать всерьёз рассказы агиографов о невероятных чудесах и тысячах новообращенных, хотя в этих рассказах, то здесь, то там проскальзывают ценные сведения о краях, через которые проходили миссионеры, о методах евангелизации и маленьком отряде верных товарищей, к которому часто принадлежал сам автор, как, например, Уен, биограф Элуа. В действительности же наименее спорные данные о распространении христианства дает учет культовых мест, изучение имеющихся там надписей, возможные раскопки таких мест и особенно кладбищ.

Примером может быть исследование, проведенное в Нижней Нормандии, в долине Кана [48] См.: Клод Лорин (101. 102) и Кристиан Пиле (124, 125). . Именно в конце VII века многочисленные общины этого района (Френувиль, Трснкур-Мондевиль, Флери-сюр-Орн, Жибервиль, Сон-Мартен-де-Фонтеней…) впервые обзавелись собственными приходскими храмами. Все они были расположены Вблизи жилищ и посвящались святому Мартину, Вслед за этим сразу же изменилось расположение кладбища: ранее оно было отдалено от поселения, теперь стало примыкать к церкви. На основе изучения более конкретного материала, полученного в Тренкур-Мондевиль, можно констатировать следующее: эта община насчитывала около пятнадцати очагов; ее первая церковь площадью не более чем 8 на 5 метров была построена из камня на развалинах древнею римского сооружения; первые захоронения по церковному обряду отличает редкое убранство, используются монолитные саркофаги из местного известняка. Если ранее при строительстве жилищ предпочтение отдавалось дереву, то отныне его заменяет камень, причем хорошей кладки. Таким образом выясняется.

Что приходская церковь не только «привлекла к себе мертвых», но и способствовала становлению более надежного, чем ранее, типа жилищ, строящихся близко к церкви.

Итак, в провинциях Северной Галлии, вплоть до самых маленьких деревень, происходили в VII веке необыкновенные перемены, аналогичные тем, что развертывались ранее в пригородах, затем — в обнесенных степами старинных городах, на мой взгляд, такие перемены явились самым убедительным признаком укоренения христианства. Происходило взаимное притяжение церкви и мертвых, мертвых и живых, живых и церкви — и все это благодаря тому, что большое число людей, а может быть, все население приняло религию искупления. Солидарность и тех, и других скрепляет культ святых — посредников между небом и землей, живущих в сердце общины благодаря посвященному им храму и хранящимся там реликвиям.