Бэзил Дэвидсон - Новое открытие древней Африки

Войны во внутренних районах приостановили приток золота на побережье. Однако в этом процессе большую роль сыграла агрессивность и жадность самих португальцев. Франсишку ди Бриту, португальский наместник Софалы после Суариша, сообщал, что вся торговля с внутренними районами Африки приостановилась и товары, которые приходят на португальских кораблях из Индии, невозможно реализовать. Ошибка португальцев, которую даже наиболее проницательные из них осознали слишком поздно, состояла в том, что они стремились захватить контроль не только над морской, но и над внутренней торговлей. Африканские прибрежные города достаточно хорошо понимали положение вещей, чтобы не стремиться к господству над соседями. Алькансова в 1506 году писал, что жители Софалы могут свободно заходить в глубь территории на четыре лье, но, пойди они дальше, «кафиры ограбят и убьют их». Португальцев же не устраивала возможность покупать товары у купцов и посредников из внутренних районов, как это делали жители прибрежных городов. Они хотели сами продавать и покупать и в обоих случаях извлекать наибольшие прибыли. Поэтому они стали продвигаться в глубь материка.

Их капитаны и торговые агенты делали то же самое в Индии, и в обоих случаях последствия были разрушительные. Так, индийские бусы, пользовавшиеся в Африке большим спросом, должны были закупаться только на деньги самого португальского короля. Это вряд ли устраивало местных капитанов и агентов, прибыли которых, таким образом, оказывались под угрозой. «Капитаны Бассейна и Чаула, – пишет Уайтуэй, – стали торговыми соперниками: оба они снаряжали вооруженные банды, которые отправлялись в страну за товарами». В результате этого торговля через посредников превратилась вскоре в едва прикрытый грабеж. Португальцы стали на побережье Индии таким же объектом ненависти, как и на побережье Африки.

Проникновение во внутренние части Африки оказалось более трудным делом. Однако уже через 30-40 лет после плавания Васко да Гамы португальские поселенцы и купцы появились на нижнем Замбези, в Сена и даже Тете. Некий Антониу Кайду даже обосновался в одной из резиденций мономотапы, когда в 1561 году туда попал португальский священник, по имени да Сильвейра. Местонахождение этой резиденции не выяснено. Во всяком случае, это не Большой Зимбабве. Скорее всего она была расположена на холмах к юго-западу от Тете на реке Замбези – район Маника в теперешнем Мозамбике.

Десять лет спустя Франсишку Баррету повел в глубь материка военную экспедицию из Софалы. Он умер по дороге, и его место занял Вашку Фернандиш Хомин, который вернулся на побережье, достигнув границ страны, где добывалось золото. Найденные им «рудники» бесспорно относились к району каменной гряды Иньянги и Пеналонги. Его экспедиции пришлось пробиваться через прибрежное царство Китеве – торгового посредника между Софалой и внутренними районами. В ходе боев португальцы сожгли Симбаоэ – дворец из дерева и соломы, принадлежавший царю Китеве. Миновав эту страну, они встретили хороший прием в стране царя Циканги, расположенной на каменистом нагорье, и продолжали двигаться к «рудникам».

Их сердца были полны надежд. «Наши люди, оказавшись в стране, где, по слухам, все вещи делаются из золота, ожидали, что обнаружат его на улицах и в лесах и уйдут отсюда доверху нагруженные им». Однако им пришлось разочароваться; увидев, что золото здесь попадается редко и его трудно достать, они вернулись на побережье с добычей, которая далеко не соответствовала затраченным усилиям.

Однако этот урок не пошел впрок, и попытки установить господство над внутренними районами Африки продолжались. В отчете Антониу Бокарру от 1607 года мы встречаем еще одно свидетельство, указывающее на роковое стремление португальцев стать монополистами. Там говорится о передаче в их руки всех рудников Мономотапы. Отчет интересен не только тем, что проливает свет на намерения-португальцев, это еще и предшественник договора, по которому правитель матабеле передал «полное и исключительное право на все металлы и минералы» агентам Сесиля Родса и его Британской компании Южной Африки. Договор был подписан в 1888 году, через 281 год после португальского.

«Я, император Мономотапы, – в отчете он назван „Гассе Люцере“, – считаю нужным – и выражаю при этом свое удовольствие – вручить его высочеству (королю португальскому. – Б. Д. ) все рудники – золотые, медные, железные, свинцовые и оловянные, которые существуют в моей империи, до тех пор пока король Португалии, которому я передаю указанные рудники, будет поддерживать меня на троне, дабы я продолжал приказывать и повелевать, как и мои предшественники, и даст мне в помощь вооруженные силы, с которыми я пойду и уничтожу мятежного грабителя, по имени Матузуана, который опустошил некоторые земли, где залегает золото, и мешает купцам торговать».