Антон Горский: Русь: от славянского расселения до Московского царства

Говоря в целом о времени складывания «Славиний» Восточной Европы, можно заключить, что к середине IX в. несомненно сложились общности бужан, лендзян, волынян, хорватов, уличей, вероятно — древлян, дреговичей, полян и тиверцев. Не позднее 2-й половины IX столетия уже существовали «Славинии» под названиями север, радимичи, кривичи и словене, вероятно — и вятичи. [85]

Один из традиционно дискуссионных вопросов ранней истории Руси — вопрос о роли в возникновении русской государственности скандинавов, именовавшихся в то время в Западной Европе норманнами («северными людьми»), а на Руси — варягами. Дискуссия эта долгое время осложнялась как ложно понимаемым патриотизмом, так и накладывавшим отпечаток на исследования протестом против него. [86]Но сложность проблемы связана в первую очередь не с этими наслоениями, а с объективными причинами. В византийских, западноевропейских и восточных источниках содержится ряд упоминаний «Руси» в IX в., [87]но в них не названо ни одного имеющего к ней отношения населенного пункта или личного имени. В силу этого достаточно поставить под сомнение сведения о Рюрике, Аскольде и Дире, приходе в Киев Олега и Игоря, что содержатся в Начальном своде конца XI в. [88]и «Повести временных лет» начала XII в. (а основания для сомнений очень серьезные, поскольку эти известия явно записаны на основе устных преданий, а летописная хронология раннего периода несомненно сконструирована сводчиками с опорой на хронологию византийских хроник [89]), как возникает широкое поле для суждений о том, где располагалась в это время Русь, кто и когда ее возглавлял. Лишь комплексный подход к имеющимся письменным данным с учетом археологических свидетельств позволяет очертить схему развития событий (все равно во многом гипотетическую).

Не вызывает серьезных сомнений, что в течение IX столетия скандинавы, у которых в это время развернулось т. н. «движение викингов» — экспансия, затронувшая в той или иной мере почти все регионы Европы, проникали на север Восточноевропейской равнины и здесь вступили в соприкосновение со славянами, осваивавшими эту территорию. В середине или третьей четверти IX в. во главе общности ильменских словен оказался предводитель викингов, по летописи известный под именем Рюрик. По наиболее вероятной версии, это был известный датский конунг Рёрик Ютландский (или Фрисландский). [90]Его вокняжение было, скорее всего, связано с желанием местной знати иметь в лице располагавшего сильной дружиной правителя противовес шведским викингам, пытавшимся привести Поволховье и Приильменье в данническую зависимость. [91]Возможно, выбор именно Рёрика был обусловлен тем, что часть ильменских словен являлась переселенцами из славян-ободритов, живших на нижней Эльбе по соседству с Ютландским полуостровом и хорошо знакомых с Рёриком. [92]Рёрик долгое время владел в качестве вассала франкского короля городом Дорестад в устье Рейна; он и его люди были, таким образом, не малознакомой с цивилизацией группировкой из внутренних районов Скандинавии, а воинами, успевшими хорошо познакомиться с развитой, по меркам того времени, франкской государственностью (кстати, и «приглашавшие», если это были выходцы из земли ободритов, с ней также были знакомы — ободриты союзничали еще с Карлом Великим в конце VIII в. в его войнах против саксов). Резиденцией Рюрика стал Новгород (в то время, скорее всего, так называлась крепость в 2 км от позднейшего города, т. н. Рюриково Городище [93]). В конце IX в. преемник Рюрика Олег, спустившись по Днепру, овладел Киевом — политическим центром общности полян. Здесь, возможно, уже ранее правили князья варяжского происхождения: летопись фиксирует легенду о двух таких предводителях — Аскольде и Дире. [94]

В ПВЛ именно с варягами связывается появление названия Русь. Там говорится под 6370 (862) г. (дата условна, как все летописные даты за IX — середину Х в., кроме тех, что опираются на хронологию византийских источников), что словене, кривичи и чудь (финноязычное племя), изгнав бравших с них дань варягов, не смогли жить друг с другом в мире и рѣша сами в себѣ :

«Поищемъ собѣ князя, иже бы володѣлъ нами и судилъ по праву. И идоша за море къ варягомъ, к руси. Сице бо ся зваху тьи варязи русь, яко се друзии зъвутся свие, друзии же урмане, анъгляне, друзии гъте, тако и си. Рѣша русь (вар.: руси), чюдь, слов ѣ ни, и кривичи и вси: “Земля наша велика и обилна, а наряда в ней нетъ. Да поидете княжитъ и володѣти нами. И изъбрашася 3 братья с роды своими, пояша по собѣ всю русь , и придоша: старѣишии, Рюрикъ, сѣде Новѣгородѣ, а другии, Синеусъ, на Бѣлѣ-озере, а третии Изборьстѣ, Труворъ”. И от тѣхъ варягъ прозвася Руская земля, новугородьци, ти суть людье ноугородьци от рода варяжьска, преже бо бѣша словѣни». [95]Но в Новгородской I летописи, донесшей текст Начального свода конца XI в., текст выглядит иначе — в нем отсутствуют выделенные выше курсивом места, упоминающие русь: «И реша к себе: “князя поищемъ, иже бы владѣлъ нами и рядилъ ны по праву”. Идоша за море к Варягом и ркоша: “Земля наша велика и обилна, а наряда у нас нѣту; да поидѣте к намъ княжить и владѣть нами”. Изъбрашася 3 брата с роды своими и пояша со собою дружину многу и предивну, и придоша к Новугороду и седе стареишии в Новегородъ, бѣ имя ему Рюрикъ; а другыи сѣде на Бѣлѣозере, Синеусъ; а третеи въ Изборьскѣ, имя ему Труворъ». [96]