Юлиан Семенов - Горение (полностью)

- Я не могу рисковать спокойствием моего народа, - сказал Николай, выслушав доклад Столыпина. - Разве я позволю отдать моих подданных в руки людей, лишенных хребта? И они получили большинство в Думе?! Что за безответственность, неужели граф Сергей Юльевич не мог проконтролировать выборы?! Подумайте, пожалуйста, с кем бы еще следовало встретиться, Петр Аркадьевич, неужели оскудела земля наша сильными людьми?

В тот же день, поздно вечером, Столыпин позвонил Гучкову:

- Александр Иванович, что-то я вас перестал видеть у мистера Чарльза. Нет страшней перерыва, чем в гимнастике, немедленно почувствуете одышку.

- О брюхе отчего не говорите?

- Щажу самолюбие.

- Завтра поборемся?

- Сегодня.

Гучков посмотрел на большие английские часы с вестминстерским боем, что стояли за камином: половина одиннадцатого.

- Да я в шлафроке уж, Петр Аркадьевич.

- Ну и прекрасно. Скидывайте его, одевайтесь, и давайте-ка встретимся на острове.

Ответа ждать не стал - положил трубку.

Гучков переоделся, потом рассмеялся, подумав, что мистера Чарльза нет наверняка, поздно; вызвал аппарат Столыпина, но секретарь, дежуривший у него на Аптекарском, ответил, что его превосходительство только что отправились на занятие гимнастикой.

...Гучков остановил авто возле зала, который содержал мистер Чарльз, выругался сквозь зубы: ни одно окно не освещено, пусто, тишь.

- Не сердитесь, - донесся из темноты голос Столыпина, - спасибо, что приехали.

Он шагнул на дорогу в свет фар; тело будто перерезано пополам, лицо мучнисто-белое, только глаза сияют, большие глаза, совсем не щелочки, как все иное время.

Обнял Гучкова за талию - до плеч не дотянулся, - рассмеялся:

- Приучайтесь к конспирации. Чарльз сейчас прибудет, я за ним шофера послал, мой парень за пять минут обернется... Какие у вас отношения с Шиповым?

- С Дмитрием Николаевичем? Прекрасные.

- Он отошел от кадетов накрепко? Или возможна игра?

- О его к ним возвращении не может быть и речи. Его идея созвать Думу, управляемую председателем, которого назначал бы царь, поссорила его с Милюковым окончательно, раз и навсегда, его же "правым" в "Речи" костят.

- Это не довод. Мало ли кого где костят? Меня вон "Союз русских людей" костит левым, еврейским ставленником, скрытым социал-демократом... Так, значит, уверены, не вернется к кадюкам?

- Убежден.

- Я спрашиваю не зря. Я намерен провести Дмитрия Николаевича новым российским премьером.

Гучков будто натолкнулся на невидимую преграду, и не столько потому, что новость была неожиданной; поразил сам строй фразы, какая-то особая столыпинская уверенность в собственной силе, сокрытая в ней.

- А пройдет? - спросил наконец Гучков.

- Попробуем.

- Почему именно Шипов?

- А кто еще? Называйте человека. Вы? Рано, надо в Думе обкататься, заявить себя.

- В Думе? Я и в Думу-то не прошел, Петр Аркадьевич, да и не заявишь себя среди кадетов.

- Эту Думу я намерен распустить, Александр Иванович.

- То есть как?!

Гучков снова поразился новой манере Столыпина. Как человек за три месяца изменился?! А может, и не изменился, может, наоборот, именно теперь, состоявшись, и стал самим собою, а раньше надевал маску? Вот что власть делает! Но отчего же он власть намеревается передать другому, разве это умно?

- А кем вы думаете стать в кабинете Шипова?

- Если он согласится, я бы сохранил за собою этот же портфель.

- Погодите, Петр Аркадьевич, все это так неожиданно... Что же вы при живом-то премьере, при Горемыкине, не похоронив еще, нового намечаете?

- Горемыкин уже умер... Нет, нет, в государственном смысле, здоровья Иван Логгинович отменного... Однако поскольку государь не станет подписывать рескрипт о роспуске Думы - зачем ему ссориться с избирателями, - то сделать это остается Горемыкину. А кто же оставляет премьером человека, предпринявшего шаг, в высшей мере непопулярный?

- А если государь вместе с ним решит внести и другие изменения в кабинете?

- Обязательно решит. Шахматова погонит, он реакционер, он противник всего нового... Может, еще кого...

- Вот я и думаю - кого еще?

- За меня беспокоитесь? Меня он не погонит. Он понимает, что в нынешней сложной ситуации министр полиции должен быть на месте, во всеоружии, стрелять в случае нужды ему придется... Хотя - я убежден - не придется... Разгон Думы проглотят, надоели разговоры, устали от них люди, дела хотят...

- Петр Аркадьевич, но Шипов не согласится пригласить вас в кабинет. Вы для него представитель бюрократии, вы и до событий служили губернатором...