Юлиан Семенов - Горение (полностью)

Здесь, в папке с ярко-красным корешком, у него, занимающегося СДКПиЛ, Социал-демократией Королевства Польского и Литвы, - были собраны данные на "застрельщиков партии" - Розу Люксембург, Феликса Дзержинского, Лео Иогихеса (Тышку), Адольфа Варшавского (Барского), Юлиана Мархлевского. Причем собирал он данные эти не от "подметок", как презрительно именовали в полиции провокаторов, а путем осторожным, д о л г и м, - тем, которого Глазов тоже никому не открывал: ждал минуты, чтобы самому выделиться.

Год назад родилась у него идея: поскольку социал-демократы "р а с с о б а ч и л и с ь" с ППС, обвинив лидеров польских социалистов - Пилсудского, Иодко и Василевского - в национализме, принявшем в последнее время форму одержимую, ницшеанскую, Глазов, наблюдая за дискуссиями между разными направлениями оппозиции трону в Женеве, Берлине и Кракове, решил подвинуть своих людей к лидерам враждующих групп, причем "подвигал" он их в те именно моменты, когда проходили диспуты или разбирались вопросы в Международном Социалистическом Бюро, то есть в моменты накальные: человек не очень-то следит за словом полон еще эмоциями борьбы.

Именно тогда он узнал от Василевского - точнее говоря, от своих людей, вхожих к Василевскому, - что патриарх русской социал-демократии Плеханов поначалу поддерживал ППС, а Люксембург, Мархлевского и Тышку бранил.

Именно тогда - через тех, с кем беседовал Пилсудский не таясь, - узнал он многое о Розе Люксембург и Феликсе Дзержинском, а узнав, записал в эту свою о ярко-красным корешком - папку следующее:

"Истинно серьезными личностями СДКПиЛ следует считать Розу Люксембург, Юлиана Мархлевского и Феликса Дзержинского не в силу даже того положения, которое они занимают в руководстве партии, но потому, с каким стоицизмом переносили и переносят лишения, связанные с разрывом с той средою, где были рождены и взрощены. Еврейка Люксембург, например, судя по перехваченным агентом "Осою" письмам, а также по тем, кои прошли перлюстрацию, немедленно рвет отношения с теми единокровцами, которые вычленяют еврейский вопрос из практики борьбы "рабочего класса" России против "тирании самодержавия". То же происходит с Дзержинским и Мархлевским, причем первый был воспитан в дворянской семье. Однако и он, и Мархлевский объявляют "врагами польского пролетариата" тех, кто смеет "отделять поляков от борьбы русского народа против", как они выражаются, "тупого ига самодержавия". Именно эта позиция объединила их против Василевского, Пилсудского и Иодко, кои считают, что задачи поляков категорически расходятся с целями российского пролетариата.

Из трех перечисленных выше теоретиком партии следует считать Розу Люксембург, ведущим пропагандистом - Юлиана Мархлевского, а Феликса Дзержинского надобно отнести к тому типу революционеров, которые не могут лишь только писать и полемизировать; его стихия - действие: он - организатор, "собиратель" партии, ибо к нему льнут люди, с коими он входит в контакт, и остаются ему верны - вплоть до угрозы расстрелом (А. Росол).

Моральное право на то, чтобы быть руководителями партии, они, в глазах ее членов, завоевали тем, что сызначала отринули национальное во имя всеобщего: понятно, что их деятельность находит немедленный отклик в бедной рабочей среде и между широко образованными интеллигентами, не ищущими оправдания своему неуспеху (успехам оправдания не ищут, ими упиваются) в том, что "затирают русские", коль речь идет о поляке, или, наоборот, "поляки мстят", когда рассматривается конкретный случай с русским журналистом или художником, сотрудничающим в Королевстве. Студенчество было под влиянием ППС, ибо дети представителей того социального слоя, кои попадают в университет, лишены классовой цензовости, имеют определенные средства и, как правило, представляют среднюю буржуазию, врачей, учительство. Эти поляки, понятно, падки на национальную пропаганду ППС: "во всем виноваты русские, с ними никакого союза в борьбе за свободу быть не может".

Из "троицы", коюю помянул я выше, лишь Роза (Розалия) Самойлова Люксембург является дипломированным доктором права - скрывшись от арестов начала девяностых годов, когда был ликвидирован "Второй Пролетариат" и все оставшиеся последователи Людвика Варыньского отправлены в Шлиссельбург и Сибирь, она смогла получить образование в Цюрихе.

Но и во время обучения в университете она не прекращала революционную работу, начатую под руководством и при ближайшем сотрудничестве с "пролетариатчиком" Каспшаком (по имеющимся агентурным данным он сейчас находится в Лодзи). Именно в 1893 - 1898 годы она, поддерживая через Мацея Грыбаса связи с Королевством, выросла в фигуру, достойную для серьезного показательного процесса, ибо статьи ея против Российской Империи дышали зловредным революционным ядом.