Юлиан Семенов - Лицом к лицу

(Не отставали, кстати, и англичане: они вывезли к себе "отца" подводной лодки "Метеор" Хельмута Вальтера и предложили ему усовершенствовать лодку в экстренном порядке; против кого же ее планировали ввести в действие, если Япония уже была разгромлена? Вальтер согласился, он был в трудных условиях, ибо - в отличие от американцев - англичане относились к похищенным ученым как к узникам: к тому же Хельмуту Вальтеру, гениальному ученому - этот эпитет родился не в фашистской пропагандистской машине, а значительно раньше, входили, как в камеру, без стука люди из разведки и допрашивали его часами. Такая же судьба постигла эсэсовского профессора Курта Танка и изобретателя самолетов Вилли Мессершмитта. Вернер фон Браун был "одолжен" американскими хозяевами английским коллегам всего на две недели: каждый день он рассказывал о своей работе сэру Эрвину Дугласу Кроу, который являлся шефом британской ракетной программы.)

Государственный секретарь США Бирнс уже в начале 1946 года начал думать о том, как навсегда "привязать" немецких ученых к военному комплексу Америки. Лучшая агентура ФБР следила за вывезенными "головами". В 1946 году заместитель государственного секретаря Дин Ачесон дал на подпись президенту Трумэну документ, который узаконил вывоз немецких ученых в качестве "военных трофеев" на секретные базы военно-промышленного комплекса США. В прогрессивном еженедельнике "Национ" появилась в этой связи примечательная, хлесткая публикация:

"Если тебя тянет к преступлению века, стань ученым, сын мой, ты будешь неподвластен закону! Политика за это желание могут - при определенных условиях - лишить кресла; военного - при определенных обстоятельствах - убьют; промышленник может разориться; но коль скоро ты объявил себя ученым, победители и побежденные станут целовать твои руки и почитать тебя за то, как много их соотечественников ты отправил к праотцам. Громко объяви себя атомщиком или ракетчиком - твое будущее обеспечено!"

Несмотря на протесты, ибо среди вывезенных в США "мозгов" то и дело обнаруживались фашистские администраторы от науки, не имевшие к творчеству никакого отношения, люди военно-промышленного комплекса США цепко держали в руках свою добычу. Через несколько месяцев после того, как Трумэн дат санкцию на открытое проживание похищенных ученых, всех обитателей секретных военных баз США погрузили на автобусы и под полицейским эскортом вывезли в маленький пограничный городок Сьюдад-Реалес, где была соблюдена формальность: немецкие ученые обратились с просьбой о предоставлении им американского гражданства к консулу США, сидевшему на самой границе с Мексикой. Там же им были вручены заранее напечатанные паспорта. Новоявленных "граждан США" погрузили в автобусы и под тем же эскортом полиции и ФБР увезли на военные базы - продолжать работу по "отражению советской военной угрозы".

...Умели американцы брать трофеи, что и говорить... А как бы пробиться в особняки ряда генералов США и Англии, "поработавших" в послевоенной Германии, чтобы получить там доказательства хищений наших музейных ценностей, вывезенных Розенбергом?!

...Не эпилог

Утром я не выходил из-за стола, перерабатывая пьесу для "Современника", посвященную проблеме поиска. Я работал до самого вечера, "вхруст", как писал Пастернак, а это значит, ты перестаешь понимать, что такое усталость, и все время чувствуешь мышцы спины, и слышишь музыку, самую любимую песню, которая не только не мешает тебе, а, наоборот, помогает, бодрит; и ты с юмором замечаешь в ночном городе стертые лица соглядатаев, мелькающие у тебя за спиной, потому что ты устремлен в завтрашний день, когда будет главная радость - продолжение дела.

...Не знаю, что такое "предчувствие", в какой мере оно согласуется с наукой, ее новейшими открытиями (или, наоборот, со старыми догмами, так тоже бывает), но последние дни меня не оставляло предчувствие: что-то должно произойти.

Причем если вечером я засыпал с ожиданием дурного, то утро было радостным; постоянно ждал новых телефонных звонков, или телеграмм, или писем с сообщениями о находке, или - еще лучше - о находках.

...Позвонил Борис Уманский; взволнован; неудивительно - в его-то положении...

- Я отправил вам срочное письмо, господин Семенов.

- Но я должен уехать.

- Какая жалость! Немного подождать не можете? Письмо крайне важно... Мне бы хотелось, чтобы вы прочли его до отъезда.

- Что за срочность? Неужели нельзя подождать до завтра?