Сергей Марков - Земной круг

Карачаров и Ралев узнали, что год назад папа Римский присылал в Москву своего уполномоченного, хлопотавшего о перемирии русских с немецким Орденом и Литвой. Вероятно, эта поездка тоже служила поводом к обмену сведениями об открытии новых стран.

За два года до смерти Христофора Колумба в Москве появился посол императора Максимилиана и его сына — Филиппа Красивого, принявшего в свои руки корону Кастилии после смерти королевы Изабеллы.

Максимилианов посол именовался императорским кречетником и в русских бумагах был упомянут, как «Юдок Кантирьгор». Ему надлежало привезти из московских «господств и стран» несколько белых кречетов.

Гартингера сопровождал наш старый знакомый Григорий Истома.

В Кремле цесарскому кречетнику были вручены отборные ловчие птицы. Их привез сокольничий Михайло Кляпик Еропкин, уже известный нам по путешествию к «рубежу высокой Бергонии» в 1492–1493 годах. Былой его спутник Юрий Траханиот, разбитый недугом, в 1504 году мог ездить только в тележке, на которой его заносили по лестнице Красного крыльца.

Три сокольника повезли клетки с белым и красными кречетами до Ивангорода.

Через год тот же Гартингер объявился в Ругодиве и прислал князю Константину Ушатому в Ивангород грамоту. Император и Филипп — «архидукс Аустрии и Испанийский начальник» — молили «только об едином белом кречете». Они также просили отпустить на волю сорок «нарочитейших мужей» из числа ливонских пленных.

Цесарско-испанский посол сообщал, что Филипп Красивый повоевал все «кралевство Неапольнское», взял Бугию и Калабрию, а цесарь собрал «великую раду» в Констансии [104] .

В Ивангород был отправлен Власин-толмач, знаток латинской речи. Он вез грамоты на имя испанского короля. До приезда Власия с иноземным посольством виделся Дмитрий Щербатый. Так Москва впервые установила связи с Испанией, жившей толками о последнем путешествии Колумба.

Осенью 1505 года умер Иван Третий, успевший в своем завещании сговорить права Руси на «Дикую Лапландию».

Во время его царствования русские люди встретились с жителями Индии, вогуличами и югрой, лопарями, египтянами, скандинавами, римлянами и венецианцами.

Ветры Атлантики, Ледовитого океана и Средиземного моря, казалось, скрещивались над башнями Московского Кремля, колебля парчовые знамена Русской державы. Знаки Единорога, Льва и Орла отметили жизнь Ивана Третьего и его людей, бесстрашных открывателей новых дорог в двух океанах, югорской тундре, темных лесах Перми Великой.

Григорий Истома и Власий летом 1506 года пустились снова в дальний путь. Они везли в Копенгаген грамоту о смерти великого князя.

К тому времени их товарищ, вечный странствователь по чужим землям, Михайло Кляпик Еропкин находился в казанском плену.

Вот как это произошло.

Летом 1505 года неожиданно «заворовал» Мегмет-Аминь, царь Казанский. Он дождался дня Ивана Предтечи, когда в Казани открылась большая ярмарка с участием русских купцов, привезших множество серебра. Казанцы напали на торговых гостей и учинили кровавую расправу. Уцелевших от смерти русских погнали на продажу в ногайские улусы.

Мегмет-Аминь пограбил столько серебра и самоцветов, что заполнил ими особую палату. Вся Казань оделась в дорогой шелк.

Торговля и связи Москвы со странами Востока были поставлены под угрозу, пока Мегмет-Аминь, успев натворить немало вреда, сам не запросил о мире и дружбе. Михайло Кляпик Еропкин был избавлен от постылого плена и вернулся в Москву, чтобы вскоре отправиться по посольским делам в Литву.

В те годы с двором Максимилиана поддерживал связь князь Михайло Глинский-Дородный. Жизнь его достойна внимания и пристального изучения, хотя не следует забывать, что он запятнал свое имя изменой московским знаменам.

Предок Глинского, считавший себя потомком Мамая, когда-то пришел к Витовту в Литву и остался там.

Известно, что он основал Глинск, Полтаву и другие города. Глинские превратились в самых могущественных князей Литовской Руси.

Сам Михайло Дородный получил образование при венском дворе, затем отправился в Италию. В Риме он отошел от православия и уклонился в латинство, что по русским понятиям являлось тяжким проступком.

Он служил Максимилиану Первому, когда тот еще был королем Римским, то есть между 1486 и 1493 годами. Максимилиан больше всего жил в Нидерландах. Надо полагать, что тогда там и находился Глинский. Вскоре король попал в руки граждан города Брюгге и был заточен в замке, окруженном глубоким рвом. Один из верных рыцарей хотел выручить короля и доставил пленнику плавательный пояс. Но потревоженные рыцарем лебеди подняли крик, и побег не был осуществлен.