Сергей Марков - Земной круг

К собственно Новой Земле это относиться не могло, ибо мезенским поморам было всегда за обычай ходить не только туда, но и на Грумант.

А льды, досязающие Камчатки? Новицкий не сомневался в существовании непрерывного морского пути между устьем Оби и Камчаткой. Следовательно, предполагал и наличие пролива на Северо-Востоке.

Далее Григорий Новицкий писал о мамонтовой кости и тут же рассказывал о мускусе, привозимом из Китая и Бухарин, или о далай-ламе и хутухте монгольском и поклонении буддийским статуям.

Сведения Новицкого о «новой земле» и Камчатке в научный оборот не были никем введены до нашего времени. Как много мы узнаем из драгоценных бумаг, хранящихся в «Портфелях» Миллера!

Время с 1715 по 1775 год охватывают эти сведения, касающиеся Охотска, Камчатки, Анадыря и Колымы [204] .

У Миллера находим такое, например, известие, восходящее к 1715 году, когда на Камчатке был отыскан выходец с материка Аляски:

«…Жил на Камчатке человек иностранной, которой по причине камчатских мелких кедровых орехов и низких кустов, на коих растут те орехи, объявлял о себе, что он родился в такой земле, где растут кедровые дерева высокие, а на них орехи гораздо крупнее камчатских; а сия до земля лежит от Камчатки на восток. В ней де есть большие реки, которые впали в Камчатское море. Жителям де имя тонтолы; они обыкновениями схожи с камчадалами и употребляют к водяному ходу такие же кожаные суда или байдары, как и камчадалы. Назад де тому много лет приехал он с земляками своими на Карагинский остров, где товарищи его от тамошних жителей убиты, а он, оставшись один, ушел на Камчатку» [205] .

Почему «человек иностранной» говорил больше всего о могучих деревьях своей страны? Все дело в том, что русские вскоре после того, как Иван Голыгин открыл в 1700 или 1701 году Карагинский остров, прослышали, что на его берега часто выкидывает стволы огромных сосен и елей. Таких деревьев не росло ни на Камчатке, ни на Карагинском острове. Карагинские коряки объясняли, что выкидной лес приносит с востока.

Впоследствии Беринг на основании этих свидетельств твердо заявил о близости Америки к Камчатке.

Академик Л. С. Берг, разобрав сказание о выходце из лесной страны, пришел к выводу, что это был уроженец Аляски. Строевой лес, из которого карагинцы сооружали свои острожки и жилища, попадал в море из широких устьев великого Юкона.

Петр Великий продолжал искать пути в Индию. В 1715 году, отправляя в Персию А. Волынского, царь приказал ему выяснить, «нет ли какой реки из Индии», которая впадала бы в Каспийское море. Через год в Индию должен был следовать поручик Александр Кожин «под видом купчины», совершая начальный путь по Амударье.

В 1716 году два купца просили Сенат установить торговлю с Ост-Индией, предлагая направление Архангельск — Северная Двина — Ангара — Байкал — Шилка — Амур — Восточный океан.

Петр снова устремил свой взор на Ледовитое море. В 1716–1717 годах, будучи вновь за границей, он вдруг вспомнил о проливе Аниан и в связи с этим советовался с учеными Амстердама и Парижа. Свидетелем тому был Фонтенель, секретарь французской Академии наук. Царь был убежден, что Ледовитое и Восточное моря соединяются.

Лейбниц вновь писал в 1716 году:

«Я надеюсь, что через него мы узнаем, соединена ли Азия с Америкой…»

Русский царь в Париже часто проводил время с главой «Компании Всех Индий» Джоном Ло. Этот неистовый и неразборчивый делец хотел торговать с портами Восточного океана, Китаем, Японией, Сиамом, Ост-Индией, владениями Великого Могола, посылать корабли в Красное море и к берегам Мадагаскара. Несколько позже Петр через того же Джона Ло старался установить связи с «Миссисипской компанией». Около этого времени какой-то иноземец, как принято думать — голландец, подал Петру отчаянный проект занятия «80 королевств, княжеств, провинцей и народов, которые по се число ни от какого европейского короля не завоеваны». Сочинитель этих фантастических «пропозиций» писал, что в молодости сам бывал в этих странах Америки — в Амазоне и Гвиане, Магеллании и Паране, в Мальдонадех и Тупинамбах. (Правописание названий остается на совести сочинителя безымянного проекта.) [206]

Но царь-мореход не поддался на соблазны прожектеров. Он не строил кораблей, не лил пушек для покорения далекой Мальдонады. Петр был озабочен другим.

В 1718 году он, по свидетельству Михаила Сидорова, написавшего прекрасную книгу о богатствах нашего Севера, приказал Фонвизину исследовать Югорию, а гвардии майора Ивана Лихарева отправил проведывать Иртыш — озеро Зайсан — Черный Иртыш. Вскоре Фонвизин получил распоряжение о составлении плана для постройки крепости на Новой Земле [207] .