Рафаил Мельников - Крейсер «Очаков»

Хотя вскоре его освободили, эти выступления, и отсидка на гауптвахте создали ему репутацию революционера и страдальца. Странная фигура приковала к себе внимание публики, и эта странность многим показалась какой-то особенной оригинальностью вождя и фанатичного мученика идеи. Однажды со Шмидтом на митинге случился очередной припадок, и проявление психической патологии толпа приняла за революционную одержимость.

Он был единственным офицером военно-морского флота (пусть и бывшим), ставшим на сторону революции, и поэтому именно к нему обратилась делегация команды крейсера «Очаков», направлявшаяся на собрание представителей команд и экипажей. На стихийных митингах нижних чинов решено было на этом собрании сформулировать их общие требования к начальству, и матросы хотели посоветоваться с «революционным офицером».

Они пришли к нему на квартиру, Шмидт поздоровался с каждым за руку, усадил за стол в гостиной: все это были знаки невиданного демократизма в отношениях между офицерами и матросами. Ознакомившись с требованиями «очаковцев», Петр Петрович посоветовал им не размениваться на мелочи (матросы хотели добиваться улучшения быта, условий службы, увеличения выплат и т. д.). Шмидту это казалось мелочью и он предложил им выдвинуть политические требования — тогда к ним прислушаются всерьез, и будет о чем «торговаться» на переговорах с начальством.

Совершенно очарованные приемом матросы-депутаты ушли на свое собрание, а Шмидт стал спешно собираться и облачился в форму капитана второго ранга. В принципе это звание ему автоматически полагалось при увольнении в запас обычным порядком. Но при тех обстоятельствах, при каких он был уволен, его право на ношение кителя было весьма сомнительным. Затем он взял извозчика и поехал к пристани, где отыскал катер крейсера «Очаков», на котором прибыли к берегу депутаты.

Сказав, что собранием команд он назначен капитаном, Шмидт приказал вахтенным доставить его на крейсер. Действовал он почти наверняка: приходившие к нему представители команды рассказали, что после того, как матросы стали саботировать исполнение приказов, офицеры в полном составе покинули корабль.

Прибыв на борт «Очакова», Шмидт собрал команду на шканцах и заявил, что по просьбе общего собрания депутатов принял на себя командование всем Черноморским флотом, о чем приказал немедленно известить срочной телеграммой государя императора. Что и было исполнено.

«Очаков» был новейшим крейсером и долго стоял на «доводке» в заводе. Собранная из разных экипажей команда, тесно общаясь с рабочими и растворенными среди них агитаторами революционных партий, оказалась основательно распропагандированной, а среди матросов были свои влиятельные персоны, фактически выступавшие инициаторами если не мятежа, то, по крайней мере, демонстративного неподчинения. Эта матросская верхушка — несколько кондукторов и старших матросов — понимала, что без офицера им не обойтись, а потому признала главенство нежданно объявившегося и решительно настроенного «революционного вождя».

К тому же крейсер — огромная боевая машина, для управления которой требуются специалисты, без них «Очаков» невозможно было даже вывести из бухты. В отличие от «Очакова» броненосец «Потемкин» был захвачен в море, уже на ходу, но и там, перестреляв офицеров, восставшие оставили двоих, силой принудив их управлять кораблем. На «Очакове» этого повторить не удалось — офицеры успели съехать на берег, и команда попала в тупиковую ситуацию. Вдобавок «Очаков» только что пришел из учебного похода и без подвоза топлива, продуктов и воды через несколько дней превратился бы в металлическую махину с остывшими котлами, неработающими приборами и механизмами.

Иными словами, лейтенант Шмидт появился как нельзя кстати. Он говорил, что на берегу, в крепости и среди рабочих, «его люди» только и ждут сигнала, чтобы начать вооруженное выступление. По словам Шмидта, захват Севастополя с его арсеналами и складами — только первый шаг, вслед за которым надлежало идти к Перекопу и выстроить там артиллерийские батареи, перекрыть ими дорогу в Крым и тем самым отделить полуостров от России. Далее он намеревался двинуть весь флот на Одессу, высадить десант и взять власть в Одессе, Николаеве и Херсоне. В результате образовать «Южнорусская социалистическая республика», во главе которой Шмидт видел себя.

Матросские вожаки не устояли, а за ними и вся команда пошла за Шмидтом, как прежде шли крестьяне за неведомо откуда пришедшими раскольничьими «апостолами», вещавшими, что им в сонном видении было открыто место, где всех ждут счастье и всеобщая справедливость.