Тихон Семушкин - Алитет уходит в горы

В ярангу Илинеут не вернулась. А ветер гудел и рвал крышу. Казалось, поднялся весь снежный пласт.

Он кружил в воздухе и с шумом проносился к морю. Со стоек сорвало крепко привязанную байдару, и она, переваливаясь по снежным сугробам, покатилась к обрыву.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Алитет лежал на пушистых оленьих шкурах после сытного завтрака. Он съел большой кусок моржового недоваренного мяса, ломтиков десять китового жира, напоминавшего шпиг, выпил две большие чашки крепкого чая и почувствовал приятную леность, располагающую ко сну. На его голом животе верхом сидел сын Гой-Гой. Мальчик звонко смеялся, изредка посматривая на мать. Наргинаут разливала крепкий душистый чай "липтон", чтобы подать Корауге, сидевшему в углу жилища. В пологе было душно. Голые темные тела обитателей этой яранги в ярком освещении трех жирников лоснились, словно кожа мокрого моржа.

Шаман Корауге сидя дремал. Борясь со сном в ожидании чая, он то вздрагивал, пробуждаясь, то снова погружался в дремоту.

- Чарли быстро-быстро бегает... Чарли - вожак, - говорил Алитет сыну про свою передовую собаку.

Алитет из лучших чувств к приятелю-американу назвал своего любимого умного пса именем мистера Томсона.

- Такой собаки ни у кого нет. Только у меня.

Алитет, надувая живот, поднялся на локтях. Гой-Гой свалился на шкуры, рассмеялся и, как медвежонок, опять полез на отца.

В полог просунулась голова жены Туматуге.

- Ты пришла? - приветствовала ее Наргинаут.

- Да, - ответила женщина. - У нас вышел весь жир. Туматуге лежит больной, а в яранге холодно.

- Отец, надо призвать духов-исцелителей. Надо помочь Туматуге. Он лучший охотник, - сказал Алитет, глядя на жену Туматуге и подчеркивая заботу о нем, но шаман сидя спал. - Наргинаут, дай ей кусок. Пусть засветит жирник и шьет торбаза и туфли. Придет вторая луна, я поеду к оленеводам и к американу, - сказал Алитет, придвигаясь вместе со шкурой опять к чашке горячего чая. - Только хорошие туфли шей. Сам американ будет носить их.

Женщина в знак согласия замотала головой и скрылась вслед за Наргинаут.

Шаман Корауге пробудился и придвинулся к столику.

- Сколько людей кормлю я! - воскликнул Алитет.

- Много, - хриплым голосом подтвердил Корауге; он протер оленьей шкурой глаза и стал шумно прихлебывать чай. - Ты, Алитет, слишком щедро помогаешь всем. Запасы надо беречь. На побережье нехватка мяса, запасы большую силу имеют. Особливо в голодное время.

Вдруг налетел шквал, и яранга Алитета пошатнулась. Все насторожились.

- Очень сильный, большой ветер. Надо просить духов остановить его. Шаман посмотрел на бубен. - Пусть людишки пойдут на охоту. Они жадны от безделья. Запасы твои сожрут.

Вошла Наргинаут.

- Ты понемножку им давай, - распорядился Алитет. - Пусть чаще просят. Так я думаю. Так мне и Чарли говорил. А Ваамчо - больше ни куска. Пусть образумится. Теперь, если и захочет отдать собаку, не возьму. Безумный! И зачем ему одна хорошая собака? Она лишь мучается среди дрянных его собачонок.

- Сорок три собаки у тебя, Алитет. Зачем тебе собака Ваамчо? У него совсем их мало, - сказала сочувственно Наргинаут и испугалась.

- Что слышат мои уши? - прошипел шаман. - Или ты каюром стала, что разговариваешь о собаках? Или язык твой научился болтать о мужских делах?

- Корма много нужно для собак, - тихо проговорила Наргинаут.

- Корм - не твоих рук забота. Ты забыла, что Алитет убил кита? Все равно мясо идет на сторону. Или тебе надоело кормить моих собак? А? оскалив зубы, спросил Алитет. - Любая женщина с завистью смотрит на обилие твоей работы. Скажи, отец, если ум твой согласен, правильный разговор веду я или нет?

- Ты сын Корауге. Ты всегда ведешь правильный разговор.

Довольный похвалой, Алитет улыбнулся. Он провел пальцами по мускулам руки и вдруг неожиданно спросил отца:

- А почему мне не взять еще одну жену?

- Нельзя брать вторую жену тому, кто и одну не может снабдить едой. Ты можешь кормить много жен и всех их детей. Ведь ты не слабый человек. Ты кормишь четыре упряжки собак! - гордо сказал шаман, потрясая костлявой рукой.

Алитет торжествующе посмотрел на жену.

- А? Наргинаут? Понятный разговор?

- Твой ум, - покорно ответила она.

- Ты стала неповоротливой от старости. Ты не успеваешь смотреть за хозяйством.

И долго говорил Алитет с отцом об умножении богатства своего, о покупке большого стада оленей, о торговле с кочевниками и американами.

К ночи, когда все собрались спать, шаман взял бубен. Раскатистые звуки бубна зарокотали, зазвенели. Медленно затихал ветер. Шаман речитативом пел: