Дмитрий Шерих - Город у эшафота.За что и как казнили в Петербурге

Расстрел шестерых преступников прямо на Суворовском проспекте, при общем одобрении публики… Не казнь, разумеется, опять же самосуд, но в целом эпизод характерный. С ним перекликаются строки одного из ранних петроградских рассказов Исаака Бабеля, где речь идет о посещении мертвецкой: «Я хожу и читаю о расстрелах, о том, как город наш провел еще одну свою ночь. Я иду туда, где каждое утро подводят итоги.

В часовне, что при мертвецкой, идет панихида.

Отпевают солдата.

Вокруг три родственника. Мастеровые, одна женщина. Мелкие лица.

Батюшка молится худо, без благолепия и скорби. Родственники чувствуют это. Они смотрят на священника тупо, выпучив глаза.

Я заговариваю со сторожем.

— Этого хоть похоронят, — говорит он. — А то вон у нас лежат штук тридцать, по три недели лежат, каждый день сваливают.

Каждый день привозят в мертвецкую тела расстрелянных и убитых. Привозят на дровнях, сваливают у ворот и уезжают.

Раньше опрашивали — кто убит, когда, кем. Теперь бросили. Пишут на листочке: «неизвестного звания мужчина» и относят в морг.

Привозят красноармейцы, милиционеры, всякие люди».

Первая после революции казнь состоялась 26 февраля 1918 года: по специальному постановлению коллегии ВЧК были расстреляны известный авантюрист самозваный князь Эболи де Триколи (он же Найди, Маковский, Далматов) и его сообщница Бритт (она же Брикки, Бритти), сами представлявшиеся работниками ВЧК. В той же «Правде» от 27 февраля поместили краткое, с несколькими опечатками, сообщение: «От Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контр-революцией, саботажем и спекуляцией.

По постановлению комиссии, известные грабители кн. Эболи (Триколи) и Франциска Антоновна Брикки расстреляны комиссией за организацию целого ряда грабежей и участия в вооруженном сопротивлении отряду комиссии».

Обстоятельства проведения этого расстрела неизвестны, однако можно предположить, что произведен он был в помещениях ВЧК на Гороховой улице, 2. После этого тела были обычным порядком препровождены в городскую мертвецкую, так что во время визита туда Исаака Бабеля находились там:

«На одном из тел лежит записка:

— Князь Константин Эболи де Триколи.

Сторож отдергивает простыню. Я вижу стройное сухощавое тело, маленькое, оскаленное, дерзкое, ужасное лицо. На князе английский костюм, лаковые ботинки с верхом из черной замши. Он единственный аристократ в молчаливых стенах.

На другом столе я нахожу его подругу-дворянку, Франциску Бритти. Она после расстрела прожила еще в больнице два часа. Стройное багровое ее тело забинтовано. Она так же тонка и высока, как князь. Рот ее раскрыт. Г олова приподнята — в яростном быстром стремлении. Длинные белые зубы хищно сверкают. Мертвая — она хранит печать красоты и дерзости. Она рыдает, она презрительно хохочет над убийцами».

Про первых казненных при советской власти мы знаем; известно и кто последовал за авантюристами Триколи и Бритт: в тот же день по постановлению коллегии ВЧК были расстреляны четверо матросов-налетчиков и один уличенный в шпионаже в пользу Германии. Через день, 28 февраля, казнили еще двух налетчиков, ограбивших посетителей гостиницы «Медведь» под видом сотрудников ВЧК. Из официального сообщения, опубликованного в той же «Правде», мы знаем, что некоторые основания считать себя причастными к всесильной организации у налетчиков и в самом деле были.

«От Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контр-революцией, саботажем и спекуляцией.

В ночь с 23-го на 24-е февраля н. ст. в гостиницу «Медведь» явилась группа вооруженных людей, назвавших отрядом Всероссийской Чрезвычайной Комиссии.

Во главе группы были В.А. Смирнов и казак Илларион Владимирович Заноза (он же гайдамак Сторогов), назвавшие себя Комиссарами Чрезвычайной Комиссии. Смирнов предъявил фальшивый ордер на право обыска. Забрав у посетителей 40 000 рублей, грабители удалились. Раньше Смирнов и Заноза сообщали Комиссии ценные сведения о контр-революционном заговоре. Возможность и повод бывать в Комиссии они использовали для того чтобы добыть фальшивый ордер на право обыска. Участие Смирнова и Занозы в налете на «Медведь» было установлено совершенно неопровержимыми данными. Доказано также участие Смирнова в ряде других налетов и грабежей. Занозу и Смирнова удалось задержать. При обыске у последнего найдено 69 000 рублей. По постановлению Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, погромами, саботажем и спекуляцией Смирнов и Заноза 28 февраля 1918 г. расстреляны».