Сергей Сергеев-Ценский - Конец света

- Я понимаю, - отозвался Костя, ожидая большого вокзала и суеты.

Однако ни вокзала, ни суеты в Керчи не оказалось. Подъехал поезд к какому-то маленькому домишке, и люди начали высыпаться из вагонов прямо на шпалы, а коротконогий сказал Прудникову:

- Если вам в гостиницу, то и мне тоже в гостиницу, - можем пойти вместе: гостиница на всю Керчь только одна... Случится если нам койку в общем номере достать, - будет наше счастье...

И пошли втроем. И вместе с ними шли все пассажиры, волоча свои вещи. Дорогой оказалось, что фамилия коротконогого - Пискарев.

Шли долго. Наконец, усталый Прудников сказал:

- Эх, хорошо бы было извозца нанять!

А Пискарев ухмыльнулся весело:

- Ну, какие же в Керчи извозцы!.. Правда, раньше когда-то были...

- Неужели совсем нет? А город как будто широко довольно раскинулся... Сколько тут тысяч жителей?

- С заводом считается тысяч семьдесят...

- Ты слышишь это? - обратился Прудников к Косте. - Запомни! Семьдесят тысяч жителей Керчи обходятся без извозчиков! А завод здесь где, товарищ Пискарев?

- А вон видите, трубы высокие торчат, это и есть металлургический завод... До него отсюда семь километров... Туда машины ходят.

II

Всего только одна койка оказалась в единственной керченской гостинице в общем номере, и ту захватил каким-то образом Пискарев.

Правда, татарка в красном платочке, ведавшая комнатами и койками, была его хорошей знакомой; она сказала, улыбаясь: "А-а! Товарищ Пискарев!" - и протянула ему в окошечко, за которым сидела, тонкую смуглую руку.

- Послушайте, я спецкор, я приехал из Москвы по командировке... Вот моя командировка, читайте! - пробовал подействовать как-нибудь на эту, красноголовую, от которой зависели койки в общем номере, спецкор Прудников. Однако та, неумолимая, не стала даже и читать командировочной бумажки; она сказала коротко и сильно:

- Коек нет!

- Тогда дайте комнату, - тем лучше будет, а то я с ребенком...

- Ком-на-ту?.. Что вы это, товарищ? Ком-на-ту! - и татарка, поглядев на Пискарева, вдруг рассмеялась такой наивности спецкора.

- Где же мне ночевать? На дворе, что ли?

- Можете ночевать на лестнице, - сказала неумолимая.

- Вот тебе на! На лестнице!

- Что же тут такого?.. Пока еще не так холодно... Ночуют же люди!

- Вот так конец света! - сказал Костя. - На лестнице!

Но товарищ Пискарев отозвался на это степенно:

- На лестнице, на диване... Приходилось и мне как-то так тоже... Кто спать захочет, уснет, конечно... А разве есть такой человек, какой чтобы спать не хотел?

Прудников чувствовал, что ему неудержимо хочется спать. Он сказал примиренно Косте:

- Ничего не поделаешь, брат! Все-таки ведь диван дадут, а не то чтобы прямо на ступеньках... Давай будем платить и располагаться... А то кабы и лестницу кто не занял!

Диван, очень ветхий, ошарпанный и вонючий, оказался на лестнице на втором этаже под аркой, как раз против общей комнаты, в которой счастливый Пискарев нашел себе место. Едва прикрыли этот диван простыней, как тут же бойко пополз по простыне проголодавшийся клоп, за ним другой, третий...

- Смотри-ка, смотри! Это что? - закричал Костя.

- Вижу, - сказал Прудников. - Однако пока только три... И ты знаешь, что я тебе скажу? Похоже на то, что больше тут и во всем диване нет клопов: только три на наше счастье...

- На твое счастье - два, на мое - один, - распределил Костя.

Пискарев, устроившись у себя, тоже вышел на лестницу. Насчет клопов он сказал:

- От клопа какой же может быть вред? Вот сыпная вошь если, это уж действительно! И даже у нас в рыбном цехе был один недавно случай с рыбаком: доктор признал так, - сыпную вошь где-то схватил...

- Простите-ка, это где у вас в рыбном цехе? - встрепенулся Прудников.

- А это где я в поезд сел, возле деревни Ташлыяр... Мы относимся к тресту "Союзрыба", а я этого рыбного цеха заведующий...

- Вот тебе на! Что же вы мне раньше не сказали? Ведь я, выходит, именно к вам-то из Москвы и ехал!

И с Прудникова сразу слетела вся дорожная усталость.

- Вот что, - заторопился он, - давайте возьмем с вами кипяточку - чай и сахар у меня есть, - сядем на этот презренный диван и потолкуем, - идет?

- А где же вы думаете достать кипяточку? - очень удивился Пискарев.

- Как где? Здесь же, в гостинице!

- Здесь его и в заводе нет... Есть тут в Керчи одна чайная, там же, конечно, и печенье могут дать, - только она почему-то до шести часов работает, а сейчас уж восемь... В такое время, как теперь, нигде вы здесь чаю не напьетесь, исключая у кого есть знакомые...