Юрий Вяземский - От Павла I до Николая II. История России в вопросах и ответах

Николай заявил: «Сегодня вечером, может быть, нас обоих не будет на свете, но, по крайней мере, мы умрем, исполнив наш долг».

Высказав Николаю Павловичу полную уверенность в спокойствии столицы, Милорадович поехал из Зимнего дворца к своему другу, директору императорских театров Аполлону Майкову.

Полковник Владимир Иванович Пестель, родной брат Павла Ивановича, главного декабриста.

«Это дело семейное, и в нем Европе делать нечего».

Александра Федоровна, упав на колени и воздевая руки, восклицала: «Господи! Для чего я женщина в эти минуты!» А Мария Федоровна испуганно повторяла: «Что скажет Европа!»

Когда пулю показали прославленному генералу, герою Отечественной войны, тот радостно воскликнул: «Пуля не ружейная. Я был уверен, что в меня стрелял не солдат. Теперь я могу спокойно умереть».

Распорядился отослать шпагу государю и отпустить на волю крестьян.

Александр Горчаков привез Ивану Пущину заграничный паспорт и умолял ехать немедленно за границу, обещаясь доставить друга на иностранный корабль, готовый к отплытию.

Надо ли говорить, что Горчаков при этом рисковал не только своей дипломатической карьерой.

Сам Николай Первый.

«Проклятая страна, где не умеют ни составлять заговоры, ни судить, ни вешать», — сказал Муравьев-Апостол.

Государь послал находившемуся в нужде семейству Рылеевых три тысячи рублей и взял на себя попечение о дочери поэта.

«Я жалею, что не знал о том, что Рылеев талантливый поэт. Мы еще не достаточно богаты талантами, чтобы терять их».

«…потому что тот взрыв, раскрыв все разветвления заговора, дает нам полную возможность предотвратить его последствия», — пояснил Николай Первый.

После восстания декабристов в так называемой Новой Голландии построили новую тюрьму: трехэтажное кольцеобразное в плане здание с круглым внутренним двором. В народе оно получило название «бутылка».

На коронацию Николая Первого из Англии приехал прославленный полководец Веллингтон, который имел чин фельдмаршала русской армии и на прием надел русский мундир.

Государь разъяснил: «Единственная задача — утирать слезы невинно обиженных».

В Петербурге всегда было довольно лицемерия. Впрочем, не только в Петербурге.

В Москве свирепствовала холера, и император устремился в первопрестольную, чтобы своим присутствие поддержать москвичей.

Государь самолично прибыл на площадь, бесстрашно вышел к толпе, залпом выпил всю склянку, которую давали пить в больнице, велел людям встать на колени и молиться, каясь в совершенных злодеяниях. Сам тоже встал на колени и молился вместе с народом.

Карл Четырнадцатый, он же ранее — маршал Наполеона Жан-Батист Жюль Бернадотт, пригласил в крестные отцы для своего внука российского императора Николая Первого и назвал отпрыска Николаем Августом.

В комедии Гоголя «Ревизор».

Николай велел всем министрам смотреть гоголевского «Ревизора», объяснив: «Весьма поучительно».

Маркс имел неосторожность назвать Россию главной опорой европейских диктатур. Российский император Николай Первый немедленно потребовал от прусского короля, чтобы тот «присматривал» за прессой.

Фридрих Вильгельм IV приказал закрыть газету.

План Ермолова предполагал медленное движение в область неприятеля посредством вырубки лесов и истребления продовольствия.

Император предлагал разом овладеть резиденцией Шамиля Ведено и «разорить это гнездо разбойников».

О крепостном праве.

Император заявил: «Если явилась бы необходимость, я приказал бы арестовать половину нации ради того, чтобы другая половина осталась незараженной».

«Законом — нет! — возразил Николай. — Только самодержавием и вот чем, вот чем, вот чем!» — трижды махнул император крепко сжатым кулаком.

«Мне нужны не умники, а верноподданные!» (Другой вариант: «Мне не нужно ученых голов, мне нужно верноподданных»).

Позднее, все-таки смилостивившись, Николай Павлович ограничился отправлением смутьянов чиновниками в дальние города.

Поговаривали, что жена графа Клейнмихеля, Клеопатра Петровна, выдавала незаконнорожденных детей Николая за своих собственных. Тем самым сделала карьеру мужу.

Став императором, Николай Павлович воспользовался своим правом ношения мундиров всех полков и надевал их в зависимости от обстоятельств, иногда довольно часто их меняя.