Юрий Вяземский - От Павла I до Николая II. История России в вопросах и ответах

Густав Четвертый написал Александру Первому, что не может носить тот же орден, что и Наполеон, удостоенный высшей награды Российской империи в Тильзите.

Государь признался генералу Армфельду: «В Финляндии я не допущу ошибки, потому что в моем распоряжении все средства просвещения. В России же я наталкиваюсь почти всегда на давние, устоявшиеся привычки, которые заменяют законы».

Нельзя было подождать. За Екатерину начал настойчиво свататься Наполеон Бонапарт. По политическим соображениям нужно было срочно выдать сестрицу замуж.

«Луизой» именовали императора Александра, который был неравнодушен к жене прусского короля Фридриха Вильгельма Третьего Луизе — признанной красавице Европы.

Надо было внушить туркам идею о слабости русских войск, спровоцировать переправу противника через Дунай и на левом берегу разгромить турок в решительном сражении.

Наполеону Бонапарту.

Фельдмаршал граф Михаил Федотович Каменский.

В апреле 1812 года было ратифицировано соглашение о ненападении между Россией и Швецией.

В мае был подписан мир между Россией и Турцией.

Михаил Илларионович Кутузов.

Князь Михаил Богданович Барклай-де-Толли.

Шведский наследный принц Карл Юхан, в прошлом маршал наполеоновской армии — Жан-Батист Жюль Бернадотт.

Наполеон планировал использовать подчиненную ему русскую армию в качестве «вспомогательного войска» для похода на Индию.

В июне 1812 года, когда началась переправа французской армии через Неман, заяц бросился под копыта императорской лошади; Наполеон чуть не выпал из седла, а маршалы уже тогда решили, что поход в Московию не кончится добром для непобедимой армии.

Командующий первой армией генерал Барклай де Толли писал: « Шестнадцать иноплеменных народов, томящихся под железным скипетром его властолюбия, привел Наполеон на брань против России».

«Вторая рука» Бонапарта была в Испании. Когда Наполеон подошел к Бородину, вся бывшая при нем армия была вдвое меньше той армии, которая тогда же, осенью 1812 года, дралась и погибала в Испании.

Екатерина писала: «Если кто-нибудь из генералов будет дурно делать свое дело, его ждут наказание и порицание. Но если ошибки сделаете Вы, вся ответственность падет лично на Вас, и будет уничтожена вера в того, от кого всё зависит, кто держит в руках судьбы империи…»

Берингов пролив.

«Я остановлюсь здесь, подожду, осмотрюсь, дам отдохнуть армии, соберусь с силами. Кампания 1812 года окончена… В 1813 году мы будем в Москве, в 1814-м — в Петербурге. Русская кампания — трехлетняя».

Во всех ополчениях катастрофически не хватало боевого оружия. Вологодские же звероловы ожидались со своими собственными охотничьими ружьями.

Наполеон велел генералу Тучкову: «Известите вашего брата, что Вы меня видели и я поручил Вам написать ему, что он сделает мне большое удовольствие, если доведет до сведения императора Александра… что я ничего так не хочу, как заключить мир. Довольно мы уже сожгли пороха и пролили крови».

«Не победить, а дай Бог обмануть Наполеона», — говорил светлейший князь.

Казанскую икону Божьей Матери возложил себе на голову генерал Кутузов в Казанском соборе перед отъездом в армию из Петербурга.

А иконой Смоленской Божьей Матери Кутузов благословил свои войска перед Бородинским сражением.

В разгар боя Ней, Мюрат и Даву просили о подкреплении. В резерве у Наполеона была его прославленная гвардия. Но она так и не вступила в сражение. Наполеон заявил, что не может на таком расстоянии от Франции рисковать своей гвардией, так как он «еще недостаточно ясно видит шахматную доску».

По его словам, он «имел в руке пук Георгиевских лент со знаками отличия военного ордена, бросал вперед по нескольку из них, и множество стремилось за ними».

«Оттого, государь, что тогда никто не ссылался и не надеялся на других, а всякий сам себе говорил: «Хоть все беги, я буду стоять! Хоть все сдайся, я умру, но не сдамся!» Оттого все стояли и умирали!».

«Французы показали себя достойными одержать победу , а русские оказались достойными быть непобедимыми ».

Кутузов сказал своим генералам: «Наполеон — бурный поток, мы пока не можем его остановить. Москва будет губкой, которая его всосет».