Маршалл Ходжсон: История ислама. Исламская цивилизация от рождения до наших дней

Исследования Бернарда Льюиса и других ученых помогли получить полезные сведения об османской административной деятельности. Из-за арабского национализма до сих пор иногда возникают представления, что в результате «турецкого» завоевания Египта в 1517 году было уничтожено «арабское» право, наступил период ухудшения управления и упадка цивилизации. Эти понятия, основанные на классических предрассудках, можно заметить во введении к таким работам, как A. E. Crouchley «Economic Development of Modern Egypt» (London and New York, 1938).

Хаслак в своей работе (F. W. Hasluck, «Christianity and Islam under the Sultans» (Oxford, 1929) много пишет (хотя немного в старомодной манере) о религии на фольклорном уровне, вплоть до слияния культов.

Традиционное и во многом обоснованное отношение к Ираку как к османской провинции, оккупированной Сефевидами, может повлечь неправильные выводы. При подобном рассмотрении суннизм приходится считать основным религиозным течением в Ираке, при этом упускается из виду не менее важная интеллектуальная жизнь страны. В итоге Ирак, несмотря на его торговую и религиозную значимость, выступает в качестве обычной захолустной провинции Османской империи. Ср. исследование Гибба и Боуена (Gibb and Bowens study (п. 3 above) , II, 155–156), в котором описывается слабая (суннитская) интеллектуальная жизнь в Ираке, а также различные бедствия со времен монгольского вторжения. Более того, в их работе едва упоминается шиизм.

Эсами (esami) — платежные сертификаты, по которым янычарам должны были выплачивать жалованье из казны, к XVIII веку фактически превратились в государственные ценные бумаги. При общей численности корпуса янычар в 40 тыс. человек по империи ходило около 400 тыс. эсами. — Прим. ред.

Перевод на русский язык — Кочибей Гомюрджинский и другие османские писатели XVII века о причинах упадка Турции. СПб., 1873. — Прим. ред.

В оригинале используется термин Modern, который по западной классификации обозначает эпоху, пришедшую на смену Early Modern (1500–1800 годы), Раннему Новому времени. — Прим. ред.

Норман Ицкович (. Norman Itzkowitz, «Eighteenth Century Ottoman Realities: Another Look at the Lybyer, Gibb and Bowen thesis», in Studia Islamica 16 (1962), 73–94) приводит ряд важнейших различий, снижающих значимость «правящих учреждений», которую им приписывали Гиб б и Боуен.

Сборник Uriel Heyd, ed., «Studies in Islamic History and Civilization» (Jerusalem, 1961) содержит полезную статью Хейда по данной теме.

По-турецки — ахднаме (ahdname). — Прим. ред.

Личность Шаха Валиаллы тщательно исследована индийскими мусульманами. Самая глубокомысленная работа, посвященная его деятельности, — Fazlur-Rahman «The Thinker of the Crisis, Shah Waliy-Ullah», Pakistan Quarterly, vol. 6 (1956). Но, к сожалению, эта работа слишком краткая для более подробного рассмотрения.

Гэвин Хамбли (Gavin Hambly, «Ап Introduction to the Economic Organization of Early Qajar Iran», Iran, Journal of the British Institute of Persian Studies, 2 (1964), 69–81) мало сообщает об экономической организации этого периода. Однако он приводит полезные и достоверные сведения о населении и коммерческих моделях этого времени (к сожалению, следуя избитым стереотипам, он определяет «международную торговлю» в терминах современного государства, в результате торговля между Тегераном и Кабулом в Хорасане расценивается как международная. Так принижается значимость торговли, происходившей на действительно дальние расстояния).

Чтобы подчеркнуть лидирующую роль европейцев, я намеренно выбрал определение «гегемония», а не «преобладание». Они не сразу покорили все земли, однако получили преимущества во всех межгосударственных отношениях — политических, коммерческих и даже интеллектуальных. Международная торговля во всех портах мира по большей мере находилась в руках европейцев, даже несмотря на кратковременное сопротивление местных властей. Более того, европейские послы были главнейшей и уважаемой силой во внешнеполитических отношениях. В этом смысле Европа установила полную мировую гегемонию задолго до того, как официально подчинила себе все регионы.

Пояснения к употреблению терминов «Запад», «страны Запада» и «Европа» см. Введение, том I, раздел о работе со всемирно-исто-рическими исследованиями.

Понятие о «тысячелетнем сне» «Востока» широко распространилось не только из-за личных впечатлений туристов, но и из-за двух научных течений: западников, принижающих все чуждые им сообщества, и студентов-регионоведов, полагающих, что все архаичные народы погрязли в традиционных предрассудках. Ср. «Об определенности в традициях», раздел об историческом методе в Введении, том I.