Владимир Хрусталев - Григорий Распутин. Тайны «великого старца»

В 6 часов в городском театре демонстрировался фильм для офицеров. На нем присутствовали вся Царская семья, великие князья. Все прошло очень торжественно, совсем не так, как это было при одном Государе. Великие княжны и наследник остались довольны. Обед был особенно многолюден. Царица сидела рядом с Государем, справа – наследник, слева от Государя сидел Алексеев. В тот день Собственный Его Величества Железнодорожный полк получил права гвардии. Его ловкий командир генерал Цабель сумел завоевать расположение Воейкова, и тот назначил его на эту должность. Надо сказать, Цабель заметно подтянул прежний батальон и нес службу исправно. Мы в нашей гофмаршальской столовой отпраздновали это событие, выпив по бокалу шампанского». ( Спиридович А.И. Великая война и Февральская революция. Воспоминания. Минск, 2004. С. 314–315.)

Известно, что в этот день Государя поздравил с днем рождения очередной телеграммой Г.Е. Распутин, которую императрица Александра Федоровна зафиксировала в своей записной книжке. Текст телеграммы по смыслу, как всегда, витиеват и многозначителен, часто заимствованный из церковных книг, или порой граничащий с мистикой, подобно высказываниям юродивым на Руси в давние времена: «Дни рожденья Господь сотворил нам во спасенье, и храм наш, и Церковь святая – непоколебимый столб, победа ее – в терпении. Без сомненья, за это будет на земле благость и тишина». (ГА РФ. Ф. 640. Оп. 1. Д. 323. Л. 28.)

На следующий день 7 мая пришла еще одна подобная телеграмма Григория Распутина на имя Государя: «Правда и солнце – два брата, и [в] любви есть победа, узники в темнице их молят [даровать] над врагами победу, наши друзья нам возлюблены были и есть. Враги предела не спят; чем бы кедр ни посушить, только бы свалить преклонность его лет. Господь не желает темницы, хотя Он Сам возлюбил ее и указал братии, ну, время это есть шатание кедра, дома разума и суждения от Духа Святыни, и умудрит Вас Господь». (ГА РФ. Ф. 640. Оп. 1. Д. 323. Л. 28).

Поднятие боеспособности русской армии во многом и справедливо принадлежала императору Николаю II. Такую точку зрения высказывали многие государственные и политические деятели, в том числе союзников по Антанте, а также историки: «В своей оценке происшедших в военном положении России перемен, вскоре после принятия Государем на себя Верховного командования, английский военный министр Уинстон Черчилль пишет: “Мало эпизодов Великой войны более поразительных, нежели воскрешение, перевооружение и возобновленное гигантское усилие России в 1916 году. К лету 1916 г. Россия, которая 18 месяцев перед тем была почти безоружной, которая в течение 1915 года пережила непрерывный ряд страшных поражений, действительно сумела, собственными усилиями и путем использования средств союзников, выставить в поле – организовать, вооружить, снабдить – 60 армейских корпусов вместо тех 35, с которыми она начала войну”». ( Winston Churchill . The World Crisis. 1916–1918. Vol. 1. London, 1927; Алферьев Е.Е. Император Николай II как человек сильной воли. Материалы для составления Жития Св. Благочестивейшего Царя-Мученика Николая Великого Страстотерпца. М., 1991. С. 109.)

Дворцовый комендант генерал-майор В.Н. Воейков делился воспоминаниями о поездке Царской семьи на юг России: «Шестого мая ( правильно, 8 мая. – В.Х . ) при проезде Царской семьи в Севастополь в Киев на вокзал приехала императрица Мария Федоровна. В то время она уже покинула Аничков дворец и переселилась на жительство в Киев, но переезд не изменил атмосферы окружения императрицы: среди лиц ее двора одною из главных тем разговоров продолжала быть критика на императрицу Александру Федоровну, каждый поступок которой строго осуждали не только в своем кругу, но и в присутствии лиц местного общества, что давало обильную пищу думским оппозиционным кругам, жаждавшим подобных сенсаций.

Из Севастополя императрица вернулась в Царское Село, а Государь с наследником – на Ставку». ( Воейков В.Н. С царем и без царя. Воспоминания последнего дворцового коменданта Государя Императора Николая II. М., 1995. С. 130.)

По воспоминаниям жандармского генерал-майора А.И. Спиридовича: «9-го числа Государь смотрел вновь сформированную дивизию в Бендерах. Там его встретил Брусилов.

Как уже говорилось, его недолюбливал Генеральный штаб. Но на своем фронте он был популярен. Государь отдавал Брусилову должное. Он давно и хорошо знал его по службе в Петрограде, по Красному Селу. Брусилов считался когда-то любимцем великого князя Николая Николаевича. В свите его хвалили, на войне он проявил себя и заставил замолчать весь Генеральный штаб. Надо признать, что в адрес офицеров Генерального штаба говорили много нелестного. “Черное войско”, – так называли его. Насколько эта оценка правильна, судить не берусь. Но доля правды, наверное, в этом есть. Не любил Генеральный штаб и Брусилов, а они, как уже говорилось, прозвали его берейтором. Во время войны блестяще проявили себя только два генерала: Юденич и Брусилов». ( Спиридович А.И. Великая война и Февральская революция. Воспоминания. Минск, 2004. С. 316.)