Марк Солонин - Июнь 41-го. Окончательный диагноз

Горячее небо

Сражение за Минск началось утром 24 июня, и началось оно в воздухе. Первые два дня группировка люфтваффе в полосе ГА «Центр» была занята самым срочным и безотлагательным делом — завоеванием превосходства в воздухе посредством массированных ударов по аэродромам советских ВВС. На третий день немцы смогли позволить себе выделить значительные силы и для удара по главному административному и транспортному центру Белоруссии.

Теоретически Минск был весьма надежно защищен от нападения с воздуха — в городе находился штаб т. н. «Западной зоны ПВО», базировались части 7-й бригады ПВО, включая и такую наиновейшую «диковинку», как радиолокационная станция РУС-1 в составе 64-й отдельной радиороты ВНОС. Разумеется, советские историки «как дважды два» разъяснили, почему все это ничем не помогло: снаряды закончились (видимо, уже к моменту первых налетов авиации противника), зенитки были (все?) на полигоне восточнее Минска, в н.п. Крупки (а переместиться по собственной территории на 100 км за два дня не было никакой возможности), к тому же «батареи 188-го ЗАП только что накануне были перевооружены на 85-мм зенитные пушки с ПУАЗО-3 (новейшая модификация прибора полуавтоматического управления зенитным огнем. — М.С. ) и освоить новую технику должным образом не успели», прежняя же техника, естественно, была безнадежно устаревшей и т. п. [445]

Должны были защитить Минск и три авиаполка 43-й истребительной авиадивизии (базировались на аэродромах Лощица и Слепянка в пригородах Минска и на аэродроме в Пуховичи, 60 км юго-восточнее Минска); к началу войны в них числилось 60 И-153 и 115 И-16 (причем самых последних модификаций с мощными 1000-сильными моторами), и в первый день войны они не потеряли на земле ни одного самолета. Действовала дивизия, судя по Боевому донесению штаба 43 ИАД к 20–00 25 июня, весьма активно — за три дня (23, 24, 25 июня) было произведено 795 самолето-вылетов и заявлено о 53 сбитых самолетах противника. [446]

В том, что за этими цифрами стоят вполне реальные потери люфтваффе, сомневаться не приходится. В частности, именно в районе Минска и его северо-западных пригородов 24 июня произошло весьма примечательное для первых недель войны событие: семь пикировщиков Ju-87 из состава 8-го авиакорпуса люфтваффе были сбиты в течение одного дня (еще два «лаптежника» были сбиты 24 июня в районе г. Волковыск, что может быть связано с действиями 162 ИАП все той же 43 ИАД). Тем не менее свою главную задачу — дезорганизовать работу центральных служб управления Западного фронта — немецкая авиация выполнила и с лихвой перевыполнила.

«В воздухе полное господство авиации противника, город Минск в течение дня подвергался многократным бомбардировкам волнами численностью от 8 до 50 самолетов. В городе большие пожары и разрушения. Здания штаба фронта и штаба ВВС сильно повреждены прямыми попаданиями авиабомб». [447]Так описываются последствия массированного удара люфтваффе по столице Белоруссии в вечерней Оперативной сводке штаба Западного фронта от 24 июня. В воспоминаниях очевидцев событие это запечатлелось состоявшимся апокалипсисом:

«Раскиданы, как пушинки, камни, которыми были выложены улицы… На перекрестке улиц Советской и Урицкого лежали опрокинутые трамвайные вагоны, превратившиеся в братскую могилу людей всех возрастов… Весь центр Минска был уничтожен. Уже к полудню вышли из строя водопровод и электроснабжение. Пока была вода, пожарные пытались бороться с огнем. Но пылающий костер, в который враги превратили город, разгорался все больше… Зарево от минских пожаров было видно на расстоянии 10 километров от города…» [448]

Рис. 31. Телеграмма командования Западного фронта наркому обороны СССР

Командование Западного фронта, как и положено людям военным, доложило кратко и четко. На рассвете (в 3-47) 25 июня в Москву, наркому обороны Тимошенко была отправлена телеграмма следующего содержания: «Осмотрели Минск. Минска нет. Решили эвакуировать правительственные учреждения. Павлов, Фоминых, Пономаренко». [449](Рис. 31.) Эвакуация незамедлительно привела к потере связи и управления войсками. В Журнале боевых действий Западного фронта читаем: «25 июня. Почти в течение всего дня данных о положении на фронте в штабе ЗФ не было… Поздно вечером в штабе фронта были получены данные (через делегатов и гражданских лиц), что Радошковичи заняты танками противника… 26 июня. Около 4.00 в штаб фронта поступили данные о прорыве танков противника в направлении Заславль, Минск (источник данных установить не удалось). Командованием фронта было отдано распоряжение о перемещении КП в район Бобруйск… Согласно нового приказания штаб фронта перемещался в район Могилева (175 км восточнее Минска. — М.С. ). В течение 26 и в ночь на 27.6 штаб находился в движении на Могилев и собирался в районе нового КП. Управление войсками в этот день фактически отсутствовало…» [450]