Сергей Кремлев - До встречи в СССР! Империя Добра

Сегодня коммунисты морально стоят выше всех своих противников».

В другом месте своей книги Уэллс повторил и усилил эту оценку:

«Большевистское правительство — самое смелое и в то же время самое неопытное из всех правительств мира… Но по существу своему оно честно. В наше время это самое бесхитростное правительство в мире».

Сказал Уэллс и о «белых». Например, так:

«Сомнительные авантюристы, терзающие Россию при поддержке западных держав, — Деникин, Колчак, Врангель и прочие, — не руководствуются никакими принципиальными соображениями и не могут предложить какой-либо прочной, заслуживающей доверия основы для сплочения народа. По существу — это просто бандиты…

<���…>

Если бы кто-нибудь из военных авантюристов, которым покровительствуют западные державы, по роковой случайности захватил власть в России, это лишь прибавило бы к общему развалу пьяный разгул, казнокрадство и засилье развратных содержанок…»

Уэллс — как всякий большой мастер культуры — умел ухватить сразу многое, Он, например, глубоко понял «крестьянскую» послереволюционную ситуацию. Рассказав о жестоких лишениях в Петрограде, далее Уэллс писал иначе:

«У крестьян сытый вид, и я сомневаюсь, чтобы им жилось много хуже, чем в 1914 году. Вероятно, им живётся даже лучше. У них больше земли, чем в 1914 году, и они избавились от помещиков. Они не примут участия в какой-либо попытке свергнуть советское правительство, так как уверены, что, пока оно у власти, теперешнее положение вещей сохранится. Это не мешает им всячески сопротивляться попыткам… отобрать у них продовольствие по твёрдым ценам. Иной раз они нападают на небольшие отряды красногвардейцев и жестоко расправляются с ними. Лондонская печать раздувает подобные случаи и преподносит их как крестьянские восстания против большевиков. Но это отнюдь не так. Просто-напросто крестьяне стараются повольготнее устроиться при существующем режиме ».

Последнюю фразу выделил я — уж очень она богата по содержанию, объясняет многое из того, что произошло в СССР уже в 30-е годы. В одной этой фразе — весь трагизм будущей коллективизации! Не провести её Россия не могла — если хотела жить дальше. Но провести коллективизацию без жёсткого и решительного слома крестьянской психологии тоже не представлялось возможным. Ведь средний крестьянин и на рубеже 20-х — 30-х годов хотел лишь одного — повольготнее устроиться при существующем режиме! Он был не против Советской власти, но — лишь в том случае, если Советская власть не мешала ему жить жизнью, в основе своей дедовской, в деревне, по своему укладу тоже недалеко от дедовской ушедшей. А индустриальной России было необходимо крупное товарное сельскохозяйственное производство, невозможное без коллективизации.

Впрочем, я забежал далеко вперёд. Вернёмся к Уэллсу, размышляющему в главе «Гибнущий Петроград» о причинах сложившейся ситуации:

«Вы, конечно, скажете, что это зрелище беспросветной нужды и упадка жизненных сил — результат власти большевиков. Я думаю, что это не так… Россия не есть организм, подвергшийся нападению каких-то пагубных внешних сил и разрушенный ими. Это был больной организм, он изжил сам себя и потому рухнул…»

Уэллс здесь был и прав и не прав. Россия — ещё царская, — безусловно, подверглась системному нападению враждебных ей внешних сил в стиле стратегии «непрямых действий». При этом главенствующей силой был даже не американский капитализм, который сыграл роль зловещую не только для народов России, но и для народов Европы, а наднациональный Капитал маммоно-масонского толка.

В ТО ВРЕМЯ ещё не было Римского клуба, Трёхсторонней комиссии и прочих позднейших наднациональных координационных структур мировой «золотой элиты», однако они уже формировались. И сильная, независимая Россия мешала планам будущей глобализации даже больше, чем, например, сильная и независимая Германия. Ухмыляющимся при прочтении последних строк замечу вот что… Сегодня, когда о необходимости некоего мирового правительства открыто говорят внешние фигуры вроде Генри Киссинджера и внутренние пешки вроде Арбатова-старшего и Арбатова-младшего, пора бы перестать ухмыляться при словах «маммоно-масоны»!

Если, конечно, у тебя есть голова на плечах.

То есть Уэллс, усматривая причину краха старой России лишь во внутренних причинах, ошибался. Но в целом, оценивая старую Россию как больной организм, изживший сам себя, он не ошибался. Здоровый организм выдерживает даже самые сильные, самые бешеные внешние атаки! Новая Россия доказала это в 1941 году. Больной же организм не способен им сопротивляться. И это тоже видно на примере России в 1914 году, в 1991 году. Ныне это доказывает уже «Россияния» — каждым днём своего беспутного существования.