Александр Андреев - Нестор Махно, анархист и вождь в воспоминаниях и документах

Для изучения махновщины александровский съезд интересен еще тем, что на нем была оглашена декларация РВС махновской армии и прокламирована идея «вольных советов».

Гвоздем съезда было выступление «батька» Махно, который призывал строить вольный советский строй в занятых повстанцами местах. По этому вопросу была принята резолюция: «всемерно поддерживать, стремясь к скорейшему приступу создания всюду на местах своих свободных общественно-хозяйственных организаций и их объединений между собой».

Рабочая делегация была вся против «вольных советов». Часть крестьянства была за организацию советской власти. Это выразилось в прениях. Секретарь подпольного Мелитопольского укома РКП, т. Левко, в своем докладе приводит чрезвычайно колоритное выступление одного делегата, крестьянина-украинца.

«Вы нам говорите, — заявил он, — что советы могут организовать безвластие и что мы можем жить при таких советах, а сами этому не следуете (указывая рукой на президиум съезда). А вы кто? не власть? Председательствуете, даете слово ораторам, приказываете не шуметь, а захотите — и не дадите слова. А как же будет безвластие? Если между двумя нашими селами стоит мост и если он поломается, то кто же будет исправлять? Так как «и наше село, ни другое не захочет его исправлять, а потому будет некому, так мы останемся без моста и не будем ездить в город» [97] Отчет секретаря подпольного Мелитопольского укома. Архив Революции, Харьков, дело 1–6–1/2, л. 1. .

Примерно в таком же духе высказывались и некоторые другие делегаты. Все же большая часть делегатов была за вольные советы.

Здесь любопытно выяснить причины, но которым крестьянство могло голосовать за них. Для анархистов-»набатовцев» вольные советы означали органы экономического строительства, без какого бы то ни было участия в них политических партий, и являлись путем к претворению в жизнь анархии.

О вольных советах, как их понимали анархисты, пишет и декларация:

«Для организованного налаживания новой хозяйственной и общественной жизни свободные крестьяне и рабочие, естественно, создают повсюду на местах свои общественно-экономические организации: сельские комитеты или советы, всевозможные союзы, кооперативы, рудничные, фабричные и заводские комитеты, железнодорожные, почтово-телеграфные и другие организации. В целях широкого объединения взаимной связи все эти организации — производственные, профессиональные, распределительные, транспортные и другие — естественно, создают снизу вверх объединяющие их органы, в виде экономических советов, выполняющих техническую задачу регулирования общественно-хозяйственной жизни в широком масштабе. Советы эти могут быть волостными, городскими, областными и пр. Они организуются по мере надобности на свободных началах. Они ни в коем случае не являются политическими учреждениями, руководимыми теми или иными политическими деятелями или партиями, диктующими свою волю и осуществляющими под маской «советской власти» свою политическую власть: они являются лишь совещательно-исполнительными органами, регулирующими живую хозяйственную деятельность на местах.

«Такой советский строй явится, действительно, организацией свободных рабочих и крестьян. И если создание его станет действительно свободным делом самих рабочих и крестьянских масс, если живая хозяйственная работа всех низовых местных и объединяющих советских организаций начнет вовлекать в себя все более и более широкие рабоче-крестьянские массы, без принуждения и произвольного вмешательства каких бы то ни было политических партий или властей, то, по нашему мнению, весьма скоро удастся наладить общественно-хозяйственный аппарат на началах социального равенства, справедливости и товарищества и тем самым положить конец существованию классов, политических партий и властей, а также господству одних национальностей над другими. Отсталые и нетрудовые слои населения современен будут естественно втянуты в этот трудовой аппарат. Вся «политическая деятельность», но самому своему существу всегда неизбежно сводящаяся к созданию привилегий, системы политического» и экономического угнетения трудящегося класса, — всякая «политическая» организация и деятельность за ненадобностью отпадут и упразднят сами себя».

В прокламированной анархистами идее вольных советов нет ничего нового, взятого из конкретной действительности. Она повторяла старую, давно надоевшую критику власти, как источника всех социальных зол. Мы не будем критиковать постановку этого вопроса, поскольку она дана Лениным в «Государстве и революции» и в статьях Энгельса. Крестьянство же за этим лозунгом пошло. В чем корень этого? Мы уже указывали, что все повстанческие отряды полу-петлюровского и махновского толка выставляли лозунг «за советскую власть, но против коммунистов». Разница была в том, что первые добавляли, что советская власть должна быть своя, украинская, без участия какого бы то ни было влияния Москвы: «долой кацапов, ляхов и жидов», в махновщине же националистический момент или вовсе не играл никакой роли, или играл ничтожную роль. Еще чаще крестьяне называли себя большевиками и врагами коммунистов. Социальный смысл этих заявлений был в том, что крестьянин принимал первую стадию нашей пролетарской революции. Он одобрил заключение мира, уничтожение помещика, жестокую гражданскую войну против помещика и интервентов. Но крестьянин был резко против установившегося военного коммунизма. Он был против сохранения и концентрации земельной площади в руках государства для организации социалистического сельского хозяйства в деревне (политика, начавшая проводиться с конца 1918 г.), он был еще больше против продразверстки.