В. Духопельников: Петр I

В январе 1676 г., когда Петру исполнилось три года, умер его отец, царь Алексей Михайлович. Эта смерть разделила придворные круги на две группировки. Алексей оставил после себя две семьи: двух сыновей и шесть дочерей от первой жены, Милославской, и царицу Наталью Кирилловну Нарышкину с сыном и двумя дочерьми. Каждая семья имела свою родню и приближенных. Все эти люди так или иначе влияли на государя и на внутреннюю и внешнюю политику государства. В XVII в. все цари из дома Романовых вступали на престол в юном возрасте, и такого подчинения подростки просто не могли избежать. Родственники настолько проникались чувством своего влияния на молодого государя, что ему трудно было отделаться от них в более зрелом возрасте, да еще когда к приближенным добавлялись родственники жены, тянувшие за собой своих друзей. Словом, образовывалась камарилья, тесно обступавшая престол и распоряжавшаяся государством как своей законной добычей; деспотизм и фаворитизм в самой откровенной форме пагубно отражались на ходе государственных дел. Вместе со второй царицей в царский дворец явилась ее родня, которая заявила свои претензии на влияние и места, принадлежавшие до тех пор группе родственников покойной Милославской. Между обеими группами началась борьба, повлекшая за собой разделение двора на два лагеря. Один группировался вокруг Милославских, другой – вокруг Нарышкиных. Эта борьба осложняла решение как внутри-, так и внешнеполитических вопросов.

30 января 1676 г. царский престол, согласно завещанию царя Алексея Михайловича, занял его третий сын – 14-летний царевич Федор (1676–1682 гг.)

Был он человеком болезненным, плохо развитым физически, но имел для своего времени блестящее образование. Федор говорил по-польски и по-латыни, был знаком с современной литературой, преимущественно церковной, южнорусской и польской, любил математику и прикладные знания, собирал в свои мастерские разного рода техников и следил за их работами.

Современники изображают Федора решительным сторонником украинского и польского культурного влияния на развитие России. Он, по свидетельству украинского летописца, очень любил Украину, приказал ввести киевские церковные напевы в московских церквах и монастырях, отменил московскую одежду и позволил своим подданным одеваться, как украинцы. Федор покровительствовал ученым из Киева и сочувствовал направлению, утвердившемуся в киевской богословской школе. В 1680 г. он женился на дочери смоленского шляхтича польского происхождения, допустил в Москве закладку польских и латинских школ.

Не успел Федор вступить на царский престол, как между Милославскими и Нарышкиными разгорелась борьба за влияние на царя. Боярин А. С. Матвеев, сторонник Нарышкиных, занимавший высшие должности при Алексее Михайловиче, был оклеветан Милославскими, снят со всех постов и отправлен в далекую северную ссылку. Нарышкины и их сторонники были удалены из Москвы. Милославским казалось, что победа достигнута. Но молодой государь уже пребывал под сильным влиянием своих любимцев и друзей, находившихся в его свите. Милославским пришлось с этим смириться, но они не сдались. Дело в том, что царь Федор, в отличие от своих сестер, неплохо относился к Наталье Кирилловне и к своему крестнику Петру и не позволял родственникам их обижать.

Когда Петр достиг пятилетнего возраста, по старорусскому обычаю мать и старший брат решили, что настало время обучать малыша грамоте. Один из современников Петра говорит: «Старший брат и крестный отец Петра царь Федор не раз говаривал куме-мачехе, царице Наталье: «Пора, государыня, учить крестника”». Мать не возражала, но просила царя найти учителя кроткого, смиренного, Божественное писание знающего. Одним словом, учителя, «не испорченного» западноевропейским влиянием. Таким учителем оказался Никита Моисеев сын Зотов (Никита Зотов), подьячий из приказа Большого прихода (ведомства неокладных сборов). Перед тем, как представить учителя матери Петра, его проэкзаменовал Симеон Полоцкий, ученый муж из Полоцка. Чтение и письмо Зотова были признаны достаточными для обучения царевича. Наталья Кирилловна, держа сына за руку, сказала Зотову: «Знаю, что ты доброй жизни и в Божественном писании искусен; вручаю тебе моего единственного сына» и велела на следующее утро начать учение. На начало занятий пришли царь Федор и патриарх, отслужили молебен с водосвятием, окропили святой водой ученика и, благословив, посадили за азбуку. Учитель приступил к занятиям. Интересно, что Зотов тут же получил от патриарха гонорар в сто рублей (если сравнивать с сегодняшними деньгами, то это несколько десятков тысяч гривен!); кроме того, государь пожаловал ему двор, произвел в дворяне, а царица-мать прислала две пары богатого верхнего и исподнего платья и «весь убор», в который, по уходе государя и патриарха, учитель тут же и переоделся.