В. Духопельников - Иван Грозный

Накануне генерального штурма Казани, который назначили на воскресенье 2 октября, Иван IV еще раз предложил жителям города сдаться. На что они ответили: «Не бьем челом! На стенах Русь, на башне Русь – ничего: мы другую стену поставим и все помрем или отсидимся». Стало ясно, что без последнего штурма не обойтись. Иван обратился к воинам со словами: «Я с вами сам пришел. Лучше мне здесь умереть, нежели жить и видеть за свои грехи Христа хулимого и поруганных мне от Бога христиан, мучимых от безбожных казанцев». Русское войско, воскликнув: «С нами Бог!», пошло на приступ; казанцы с криком: «Магомет! Все помрем за юрт!», встретили наступающих в воротах и на стенах. Началась страшная сеча. После длительного штурма Казань 2 октября была взята. Иван жестоко обошелся с казанцами. Он приказал убивать всех вооруженных мужчин, а в плен брать только женщин и детей. Узнав, что Казань в руках его войска, царь велел служить молебен под своим знаменем, собственными руками вместе с духовником водрузил крест и велел поставить церковь во имя нерукотворного образа на том месте, где стояло царское знамя во время взятия города. После молебна князь Владимир Андреевич, все бояре и воеводы поздравляли государя, князь Владимир Андреевич говорил: «Радуйся, царь православный, божиею благодатию победивший супостатов! Будь здоров на многие лета на Богом дарованном тебе царстве Казанском! Ты по Боге наш заступник от безбожных агарян; тобою теперь бедные христиане освобождаются навеки и нечестивое место освящается благодатию». Последний казанский хан Ядигар-Магмет попал в плен, вскоре крестился и, как «царь Симеон Касаевич», стал властителем Звенигорода и активным участником войн России на Западе.

Около ста тысяч русских пленников, томившихся в тяжелом рабстве, получили свободу. Весть о победе над Казанским ханством, означавшей прекращение кровавых набегов, быстро разнеслась по всей стране и вызвала всенародную радость. Вскоре Москва встречала победителей. В честь этой победы государь приказал выстроить храм, который в 1555–1561 гг. возвели русские мастера Барма и Постник. Это блестящее произведение искусства – Покровский собор «на рву», или храм Василия Блаженного в Москве. «…Позвонеся великий град Москва, – сообщает об этом современник, – и изыдоша на посад… все множество бесчисленное народа московского, послы же и купцы такоже дивяхуся глаголюще, яко несть мы видели ни в коих же царствах, ни в своих ни в чюжих… таковыя красоты и силы и славы великия». Со взятием Казани сопротивление татарского народа не прекратилось. Царскому правительству понадобилось еще не меньше пяти лет, чтобы подчинить население своей власти.

Затем последовало присоединение Башкирии, а в 1556 г. – и Астрахани.

В Астрахани, так же как и в Казани, отсутствовало единство среди феодалов. Одни тяготели к Москве; сторонник Москвы князь Исмаил, например, говорил: «Если мне воевать с Москвою, то и самому мне ходить нагому, да и мертвым не на что будет саванов шить». Другие, во главе с ханом Дервиш-Али, выступали за союз с крымским ханом. Они перебили сторонников Москвы и выгнали из Астрахани русского посла. В ответ на это Иван Грозный направил к Астрахани стрельцов и казаков. Астрахань взяли без серьезного сражения. В скором времени и орда Больших Ногаев, кочевавшая в заволжских степях, признала вассальную зависимость от Московского государства. Россия стала господствовать на всем протяжении Волги.

Этот огромный успех молодого Российского государства имел очень важные политические и экономические последствия. Он дал возможность освоения новых земель и развития торговых связей со странами Востока; открывал путь к продвижению за Урал; усиливал влияние России на Северном Кавказе; позволял перевести значительные воинские контингенты на другие направления.

Эпоха реформ породила особый и притом распространенный тип «воинника – администратора – дипломата». По выражению князя А. Курбского, мужей разумных и совершенных, предобрых и храбрых, «в военных и земских вещах по всему искусных». Блестящие полководцы, «искусные в советах и управлении» князья А. Б. Горбатый-Шуйский, М. И. Воротынский, Д. И. Немой-Оболенский, М. П. Репнин, В. С. Серебряный; опытные администраторы, искусные дипломаты И. П. Федоров, князь Д. И. Курлятев, Д. Р. Романов-Юрьев, В. М. Юрьев и многие другие, кто по заслугам и великим трудам сделали удивительные карьеры на ниве управления. Их происхождение в лучшем случае не поднималось выше весьма скромного дворянского, а в других случаях уходило в «городское всенародство». Все это, так или иначе, приводило их к соперничеству, пускай и приглушенному в первые годы правления Ивана IV, со знатными родами и, в конечном счете, должно было выплеснуться наружу. И это произошло во время неожиданной тяжелой болезни, которая началась у Ивана Грозного после его возвращения в Москву из Казанского похода.