Елена Кочемировская - 10 гениев, изменивших мир

Когда Винер решил сформулировать принципы кибернетики – дисциплины совсем новой и ни на какую другую не похожей, то глубокое знакомство с самыми разными сферами знаний оказало ему неоценимую услугу. Винер как бы воскресил традиции универсализма, процветавшие во времена Просвещения. Широта интересов сочеталась в ученом с глубоким убеждением в том, что наука – это целостный организм, а значит, необходимо слаженное взаимодействие ее отдельных отраслей. Он был врагом узкой специализации, дробления человеческого знания на бесчисленные изолированные ветви.

Эта история составляет видимую часть становления данного интеллектуального подхода. Что же до «подводной части айсберга», то, помимо общей тенденции развития идеи системного мышления, на появление кибернетики большое влияние оказали структура и динамика научного сообщества. Роль последнего для Винера неоценима: одобрение авторитетных ученых сразу же привлекло к «Кибернетике» внимание широких масс. Ученый мир давно знал Винера, а потому странноватый математический трактат с амбициозными экскурсами в философию, биологию и социологию не показался коллегам выходкой дилетанта – его не проигнорировали. А ведь такой результат был вполне возможен, окажись автором нового подхода «человек со стороны», какой-нибудь самоучка Джон Смит.

Несмотря на чудаковатый, а попросту – несносный нрав, в котором сам Винер охотно и даже с некоторым самодовольством признавался, число специалистов из разных областей знания, с которыми он не только дружил, но и выполнял работу, впечатляет. Сложно перечислить всех великих, с кем общался ученый. Вот лишь самые известные имена: Альберт Эйнштейн, Нильс Бор, Макс Борн {40}, Феликс Клейн {41}. В 1911–1913 годах Винер участвовал в работе семинара, который вел философ Джосайя Ройс {42}; здесь он познакомился с профессором биохимии Гарвардского университета Лоуренсом Гендерсоном, чье научное и философское творчество – это применение системной идеологии к исследуемым объектам. Широчайший кругозор и эрудиция, чутье экспериментатора, глубокий анализ фактов и склонность к широким обобщениям, работа на стыке химии, биологии, биохимии, физиологии позволили Гендерсону применять системный подход, когда еще самого этого термина не существовало.

Винеровская кибернетика возникла не на пустом месте. Ее появление стало логическим венцом разрозненных попыток объединить науки в единую систему знаний, найти точки равновесия между живым организмом и материальным миром, определить формы взаимодействия человека с внешней средой (в том числе социальной). Ключевая мысль Винера состоит в том, что возможность передавать и получать информацию вовсе не является привилегией людей. Более того, нет непреодолимой границы между естественным человеческим разумом и искусственным разумом машины.

Норберт Винер был одним из самых блестящих и парадоксальных умов своего времени. Он оставил после себя большое научное наследство, сложное и противоречивое, во многом спорное, а во многом интересное и стимулирующее. И в этом наследстве первое место занимает «Кибернетика» – книга, провозгласившая рождение новой науки. Это главный труд Винера, итог всей его деятельности, который он сам называл «описью своего научного багажа».

Сама по себе эта книга не содержала каких-либо открытий, но она была нужна эпохе (как известно, общественное мнение откликается на интеллектуальные озарения лишь тогда, когда готово услышать от них некие важные для себя вещи). После Второй мировой войны в мире укрепилась вера в быстрое и простое решение всех человеческих проблем через развитие науки и техники. Эта вера привела к обожествлению чудотворцев-технократов, росту популярности научной фантастики, к всеобщему увлечению проблемой освоения космоса и возвращению моды на великих ученых. В подобной атмосфере общественное мнение никак не могло пройти мимо такого перла, как «искусственный разум». Соответственно, человек, который свел воедино разрозненные и не до конца осмысленные даже специалистами находки, придумал эффектное название и провозгласил великую цель, просто не мог не стать суперзвездой, «чем-то вроде фигуры общественного значения».

По своим научным достижениям Винер был одним из нескольких ученых, которые заслуживали занять это место. Но по сравнению с остальными своими «конкурентами» (за исключением разве что Андрея Колмогорова, достижениям которого сам Винер вполне отдавал должное), он выделялся куда более широким, чем они, социальным и гуманитарным кругозором и, разумеется, страстью популяризатора. Поэтому мировая слава Норберту Винеру досталась по заслугам.