Александр Владимирский - Сулейман Великолепный и его «Великолепный век»

Последняя успешная война Османской империи в Европе – это война против России в 1711 году, когда император Петр Великий предпринимает неудачный Прутский поход.

XVI век был эпохой поистине лихорадочного строительства в Стамбуле. Военная добыча материализовывалась в великолепие дворцов и мечетей. Всего между 1500 и 1600 годами было сооружено около 30 мечетей; но уже в следующем столетии строительная лихорадка сходит на нет за счет того, что прекращается поток военной добычи. За весь XVII век было построено лишь две большие мечети – мечеть султана Ахмета и Ени Валиде (строительство последней велось с 1596 по 1663 год), а всего – только пять или шесть мечетей.

Арсенал Касима-паши был создан еще Мехмедом Завоевателем и предназначался прежде всего для строительства кораблей. По мере того как османский флот, становясь все более мощным, требовал все больше боевых кораблей, арсеналу требовалось все больше рабочих. Поэтому Сулейман Великолепный построил вокруг арсенала посад, где поселил опытных судостроителей – греков и грузин. Первое принудительное переселение рабочих было проведено Касимом-пашой, в честь которого и был назван арсенал и прилегающие к нему поселения военных, лоцманов, плотников, столяров, конопатчиков, кузнецов, торговцев, садовников и прочих ремесленников.

На верфях арсенала трудилось много рабов из христианских стран Востока и Запада. При Сулеймане Великолепном их число достигало 30 тыс., а к концу XVII века – 46 тыс. Рабы жили в каторжной тюрьме, не имея шансов к бегству. Пол тюрьмы был составлен из мраморных блоков, чтобы исключить подкоп. Рабов могли освободить только соотечественники за выкуп.

Арсенал Касима-паши обладал одними из крупнейших верфей того времени. Иностранные путешественники поражались их размерами. Здесь было до 150 «арк», «аркад» и «навесов», предназначенных для строительства султанских галер.

Османский флот во времена Сулеймана Великолепного и Селима II находился на пике своего могущества и боеготовности, но в XVII веке быстро деградировал. Согласно армянскому автору Еремии Челеби, половина корабельных «форм» на верфях обветшала или вообще превратилась в обломки. В отдельные годы на воду спускалось не более 10 судов. Остро не хватало финансовых средств, строительных материалов и рабочей силы. В XVI же веке, согласно регламенту, арсенал ежегодно спускал на воду не менее 40 галер.

В арсенал привозили лес с берегов Черного моря и из района Измира, битум, гудрон, смолу из Албании и Митилены, железо из Салоник и придунайских областей, жир из Кафы, Варны и с острова Хиос, коноплю из Египта и западной Анатолии, снасти и канаты из Трапезунда (Трабзона), парусину из Анатолии, Египта и Мингрелии, медь из анатолийских рудников, железо и олово из стран Запада, главным образом из Англии. Но в XVII веке недостаточно было иметь порт, арсенал, строительные материалы и рабочую силу. Требовалась творческая работа и умение координировать многочисленные операции. Равно как и финансовые ресурсы. Ничего этого в Оттоманской империи не было. Поэтому упадок османского флота прогрессировал. Империя утратила господство на Средиземном море. Теперь иностранные флоты господствовали на всех морских торговых путях. Это ощущалось даже в Стамбуле, которому вроде бы не грозила военно-морская блокада. Все больше иностранных торговых судов появлялось в стамбульском порту. Европейские товары вытеснили турецкие во всех сферах уже в XVIII веке.

Как писал французский историк Робер Монтран, «если принять во внимание огромную территорию, могущество и богатство Османской империи, особенно в XVI веке, пристани столицы отражали эпоху самой лихорадочной, самой кипучей деятельности, обусловливаемой все возраставшим притоком населения, которое нужно было кормить, и огромным объемом строительных работ, предпринятых султанами и высшими сановниками, требовавшими постоянного подвоза в соответствующих количествах строительных материалов. Само богатство правителей стало призывом к расширению потребления как товаров широкого спроса (продовольствия в первую очередь), так и предметов роскоши. Все эти факторы благоприятствовали развитию торговли лишь в одном направлении – в направлении роста импорта продовольствия, других товаров конечного потребления, а также сырья для обрабатывающей ремесленной промышленности, частной и государственной. Эта активность порта сохраняла, как кажется, свой прежний ритм и в следующем, XVII веке, поскольку население столицы продолжало еще увеличиваться, но уже не было прежнего подъема, прежнего ускорения. Наступила, по-видимому, эпоха стагнации – впрочем, при сохранении весьма высокого уровня развития.