Александр Владимирский: Роксолана и Сулейман. Возлюбленные «Великолепного века» (сборник)

В Персии еще правил шах Исмаил, а в Индии – Великий Могол Акбар…

Как видите, компания у Сулеймана подобралась блестящая, да и сама Европа жила полной, хотя и не всегда праведной жизнью. Осваивался Новый Свет – недавно открытая Америка, оттуда привозили не только золото, но и новые продукты, прежде всего табак, без которого Турция со своими знаменитыми кальянами уже немыслима.

Начался период Реформации, когда идеи Мартина Лютера захватили умы европейцев и инквизиции приходилось попросту выжигать «ересь» на кострах.

Шел активный передел мира, вернее, торговых путей, и не принять в нем участие огромная империя, лежащая между Западом и Востоком, просто не могла, а такой султан, как Сулейман, стремившийся в Европу и считавший себя европейским монархом, тем более.

Европейцы восшествию на престол Османов Сулеймана обрадовались. Его отец Селим имел прозвище Явуз – Грозный, которое вполне оправдывал, начав расширять владения османов в Европе, для Европы Селим был «Страшным турком».

О Сулеймане венецианский посланник доносил своему дожу:

«…Он всего двадцати пяти лет от роду, высокий, стройный, но плотный, с тонким и худощавым лицом… Султан выглядит дружелюбным и обладает хорошим чувством юмора. Ходят слухи, что Сулейман вполне соответствует своему имени, обожает читать, весьма умен и проявляет здравомыслие…»

Имя Сулейман – это вариант имени Соломон.

Европа радовалась, что после хищного волка на османский престол взошел мирный ягненок. Знать бы ей, как скоро одно имя этого «ягненка» будет повергать в трепет добрую половину европейцев!

Сулейману удавалось все: и завоевательные походы (пока не столкнулся в лоб с объединенной Европой в лице императора Карла), и законодательная деятельность в своей стране, и мудрое правление, и поэзия, и любовь… Все, за что бы ни брался Сулейман, действительно выходило великолепно: огромная империя, одна из самых больших в свое время, мощный флот, владычествовавший на Средиземном море, строительство, поражавшее современников своим размахом и блеском, недаром появилось название «Блестящая Порта». Даже его стихи под именем Мухибби и ювелирные изделия выходили прекрасными…

Единственное, чего так и не смог добиться от своих европейских современников Сулейман Великолепный, – принятия в этакий клуб европейских монархов. С ним заключали союзы, когда этого требовала ситуация, например, французский король Франциск, но с легкостью об этих договорах забывали, если надобность в союзе отпадала. Так же короли поступали и между собой, но для них всех Сулейман все равно оставался «этим турком».

Сулеймана не зря называют Великолепным и Кануни, эти два эпитета словно подчеркивают разное восприятие правления султана европейцами и самими турками, а также две части его правления.

Первая часть будто внешняя – султан ходил в завоевательные походы, большинство из которых блестяще удались, вел жизнь, словно выставленную напоказ, с роскошными приемами, праздниками, парадными выездами, что дало повод назвать его Великолепным, а Порту Блестящей. Блеск во всем – вот что отличало первые шестнадцать лет правления Сулеймана, до самой казни его любимца Ибрагима Паргалы.

Вторая – без Ибрагима – стала иной. Следующие тридцать лет султан вел спокойную жизнь законодателя, правителя, который больше печется о благополучии простого крестьянина или горожанина, чем о впечатлении, которое произведет на иностранных послов. Блеск завоеваний и приемов был оставлен в прошлом, пришло время трудиться для своей страны.

Какая из частей лучше и полезней? Ответить нельзя, многие последующие успехи и спокойствие тоже были заложены при Ибрагиме, но, продолжай Сулейман дальше попытки завоевать весь мир, не потерпел бы он крах вообще, утащив за собой на дно и империю? Не случилось, блеска и военных завоеваний хватило и тех, что были при Ибрагиме, а развернувшееся вместо военных походов строительство породило новый, такой узнаваемый стиль с взметнувшимися вверх шпилями минаретов. Многочисленные школы и больницы, мечети и рынки, каналы, фонтаны, дворцы, дома для паломников прославили Сулеймана не меньше, чем завоевания в Европе, которые в конце концов Турция все равно потеряла.

В первой части правления на планы и помыслы султана влиял Ибрагим-паша, во второй – Роксолана. Что лучше, а что хуже? Бог весть… Без первой половины не было бы второй и эпитета «Великолепный», без второй – доброй славы в собственной стране и эпитета «Кануни».