Александр Елисеев - Скифия против Запада. Взлет и падение Скифской державы

Власть олигархии в дальнейшем выродилась во власть военной бюрократии, что закончилось установлением деспотии восточного типа. Она, между прочим, пародировала сакральную власть расенских царей – римские императоры провозглашали себя понтификами – жрецами. Но при всем при том они считались богами, которые могут повелевать людьми. Здесь божественное было подчинено политическому, даже можно сказать лично-политическому, что и предопределило все ужасы позднего Рима. Сама же деспотия была непрочной, города сохраняли достаточно большую независимость от императора. Тем не менее, показателен сам факт его диктаторской «божественности». По мере своего расширения Рим все больше становился космополитической псевдоимперией, в которой собственно римское, италийское растворялось в разных иноэтнических влияниях. Так, с Ближнего Востока на него периодически накатывались волны самого черного оккультизма. Е. С. Холмогоров в своем исследовании «Два града: мученики против магов» обратил внимание, что гонения против христиан устраивали, главным образом, те императоры, которые были увлечены разнообразной магией. В то же время «чистые» язычники были либо терпимы к христианству (Галлиен, Аврелиан, Клавдий Готский), либо даже проявляли к нему сочувственный интерес (Александр Север). Пик гонений был достигнут при Диоклетиане, когда языческий Рим окончательно погряз в оккультизме. «В годы правления Диоклетиана власть оккультистов-чернокнижников была так велика, что распространялась… на все общество, – пишет А. Рудаков. – По мнению Якоба Буркхарда, волшебники держали империю в немалом страхе, и даже видные и высокообразованные люди опасались подвергнуться исходящей от них опасности… Чертой императора Диоклетиана, начавшего последнее и самое страшное гонение на христиан, была абсолютная зависимость от всякого рода оккультистов и магов. Древние авторы донесли до нас сведения о том, как однажды некий человек постоянно являлся Диоклетиану во сне, повелевая назначить на высший государственный пост. Император, прекрасно понимая, что стал жертвой парапсихологического воздействия, в конце концов все же уступил, воскликнув: «получай власть, которой ты требуешь у меня каждую ночь, и не докучай своему императору, когда он отдыхает!» («Царство Креста. Апология Константина Великого»).

Рим дал начало жуткой западной цивилизации смерти, которая была пронизана торгашеством, насилием и оккультизмом. Современный западный капитализм вырос оттуда, из Римской космополитической «империи», – он сложился как синтез собственно римских начал с началами германским и кельтским. Кентум выродился в глобальный Запад, который вполне по-римски сосет соки из всей планеты. И очень символично, что эта цивилизация именно западная, ведь Запад – это сторона заката (западания) солнца, которую древние всегда связывали со смертью и обителью мертвых. Мертвечина всегда составляла основу западного мира, бывшего абсолютно безжалостным не только к чужим, но и к своим. Во время Реформации погибло две трети жителей германских земель (в одном только Тирольском районе уничтожено 100 тысяч крестьян). В ходе капитализации в Англии все крестьяне были выселены с земли, согнаны на мануфактуры и в работные дома. Тогда казнили сотни тысяч людей. При одном только Генрихе Восьмом умертвили 70 тысяч, 90 тысяч – при Елизавете (все население Англии составляло три миллиона). Смертная казнь полагалась за 6000 видов преступлений (например, за кражу курицы). А установление демократической республики во Франции привело к убийству сотен тысяч французов революционными палачами.

Но дело даже не в этих миллионах трупах. Для Запада характерен какой-то мертвяческий символизм, который характерен для его цивилизационного развития. «В середине XIV в. в Европу пришла эпидемия чумы – Черная смерть, выкосившая 20 млн. из 60 млн. населения, т. е. треть, – отмечает А. Фурсов. – Крестьянских рук ста ло не хватать, сделочная социально-экономическая позиция крестьянина (а также арендатора и батрака) по отношению к сеньору улучшилась. Сеньоры попытались из менить ситуацию, ответом в 1378–1382 гг. стали сразу три восстания («чомпи» во Флоренции, «белых колпаков» во Франции, под руководством Уота Тайлера в Англии), а по сути – народная антифеодальная революция, надло мившая западноевропейскому (собственно, никакого друго го в истории и не было) феодализму хребет». («Кризис-матрешка. Демонтаж капитализма и конец Эпохи Пирамид».) Действительно символично – смерть десятков миллионов стала важнейшим фактором, который способствовал созреванию западного капитализма. Или вот – еще один источник преуспеяния Запада: «Среди добычи мародеров, обчищавших трупы после битвы при Ватерлоо (а в ней 18 июня 1815 года погибло, по разным данным, от 15 до 22 тысяч человек), были здоровые зубы, которые вырывались изо ртов мертвых и умирающих солдат. В последующие годы европейские дантисты не знали дефицита «материала» (А. Буцко. «Великий антигерой: выставка в Бонне рассказывает правду о Наполеоне»). Не менее красноречивы данные об источнике научного прогресса: «Немецкая пресса предлагает по-новому, без отвращения взглянуть на каннибализм в человеческой среде: журналисты припомнили, что вплоть до конца XVIII века в арсенале европейской медицины традиционно присутствовала человечина. «Лекарственные средства» на основе частей человеческого тела использовались в Европе в XVI–XVII веков почти так же часто, как травы, коренья и кора». («Der Spiegel: до конца XVIII века европейцы были прилежными каннибалами».) От Рима Западу досталась тяга к публичным смертям. Там очень любили смотреть на казни и пытки, о чем уже много раз писали и говорили. Но вот об этом известно мало: «До 1920-х годов казни животных в США по решению судов были обычным делом. Как правило, умертвляли собак и лошадей (когда те своими действиями приводили к смерти людей). Но несколько казней досталось и на долю слонов». Так, слониха Большая Мэри, задавившая дрессировщика, «была повешена 13 сентября 1916 года на подъемном кране. За казнью наблюдали около 5000 человек» («Казни слонов в США»).