Эдуард Берзин - Юго-Восточная Азия и экспансия Запада в XVII – начале XVIII века

BEFLO— Bulletin d'Ecole Francaise d'Extreme-Orient. Saigon.

JBRS — Journal of the Burma Research Society. Rangoon.

JRAS — Journal of the Royal Asiatic Society of Great Britain. L.

JRASMB — Journal of the Royal Asiatic Society. Malayan Branch. Singapore.

JSEAH— Journal of Southeast Asian History. Singapore.

JSS — Journal of the Siam Society. Bangkok,

E. O. Berzin. Southeast Asia and Western Expansion in 17th— Early 18th Centuries. At the turn of the 16th century Southeast Asia was an important world trade market. Its produce was lavishly exported almost to all countries of the Old World and to the Spanish colonies in America. Its merchants sailed west and cast reaching the Red Sea and the ports of China and Japan. In turn, the region attracted merchants from various Asian countries which strongly encouraged its economic growth and intensified centralization in its leader countries.

The initial Western thrust, by Spain and Portugal, into Southeast Asia in the 16th century did not appreciably damage its trade. Their expansion in the region met with strong opposition from Southeast Asian nations. In effect, their first colonial strongholds were isolated, which stopped their deplorable impact on the development of the region as a whole.

The 17th century colonial offensive against the region launched primarily by Holland, Britain and France was much more harmful. It ravaged altogether the region's maritime trade. The Dutch East India Company entangled all more or less significant countries of Indonesia and Malaya bv shackling agreements. The Siam, which suffered most from British and French expansion, Burma, Cambodia, and Vietnam were made de facto, if not de jure, like Japan, closed countries. Their foreign trade actually came to a hault. Their economies fell back onto subsistence level heading into a deep economic recession. Up untill the mid-20th century Southeast Asia had been lagging hopelessly behind Europe.

В 1599 г. перец в Аче стоил 4 испанских реала за бахар (около 37,5 кг), в 1602 г. цена на него здесь поднялась уже до 20 реалов, два года спустя бахар перца стоил от 24 до 32 реалов, а в 1620 г. султан Аче, установивший к тому времени перечную монополию, требовал не менее чем 54 реала за бахар [179, с. 104].

Вскоре после этого де Кейзер был отравлен. На Хоутмана пало сильное подозрение, и он даже на некоторое время был арестован собственной командой [263, с. 108].

Чтобы блокировать эти обвинения, голландцы впоследствии не раз предъявляли местным правителям специально изготовленную карту Европы, на которой границы Голландии доходили почти до Москвы.

После смерти Котеелса в 1613 г. бантамцы разорили его могилу и изуродовали труп, такова была их ненависть [242, с. 92].

Здесь с начала XVII в. находился центр английской Ост-Индской компании в Юго-Восточной Азии.

«Резня на Амбоне», как стали называть мартовские события 1623 г., на многие десятилетия стала козырным тузом английской Ост-Индской компании в антиголландской пропаганде. Она послужила одним из предлогов как для первой, так и для второй англо-голландских войн. Только в 1667 г. по мирному договору в Бреда Генеральные штаты выплатили 3615 ф. ст. компенсации наследникам казненных [132, с. 153].

Бирманский король потребовал также, чтобы Бинья Дала сам казнил своего зятя, сына де Бриту, как соучастника святотатства [107, с. 72].

Чиангмай — некогда независимое королевство на севере современного Таиланда, в середине XVI в. завоеванное Бирмой, в 1599 г. перешедшее под власть Сиама [41, с. 255].

Католический миссионер Бовес, посетивший Нижнюю Бирму в это время, писал: «Печальное зрелище являли берега рек, обсаженные бесконечными рядами фруктовых деревьев, где теперь лежали в развалинах позолоченные храмы и величественные строения. Дороги, поля были усеяны черепами и костями несчастных пегуанцев, убитых или погибших от голода. Тела сбрасывали в реку в таком количестве, что множество трупов преграждало путь кораблям» [138, с. 23].

Впрочем, с разоренных монских крестьян в это время вряд ли можно было что-то взять, и даже в последние годы своего правления де Бриту пополнял свою казну главным образом за счет духовенства.

О размахе голландской посреднической торговли между Сиамом, с одной стороны, и Японией и Китаем, — с другой, можно судить по тому, например, что в первой четверти XVII в. голландские купцы ежегодно ввозили в Паттани одного только китайского белого шелка на 100 тыс. реалов [216, т. I, с. 55].

Голландцы, завязавшие в 1618 г. выгодные торговые, сношения с Камбоджей, уклонились от участия в сиамо-камбоджийском конфликте и даже временно закрыли свои фактории в Сиаме. В знак признательности за это Чей Четта II в 1623 — г; разрешил им открыть новую торговую факторию в г. Удонге, ставшем в 1620 г. столицей королевства, а также предоставил им значительные торговые привилегии (10, с. 28–29; 104, с. 75].

От этого последнего названия произошло название «Тонкин», употреблявшееся европейцами в XVII в. для обозначения Северного Вьетнама.