Елена Майорова - Хранители Грааля

Монфору приходилось заново завоевывать то, что он уже привык считать своей собственностью. В борьбу против него вступил смелый и удачливый Раймунде, которому старый граф формально передал свои владения. Теперь сын графа звался Раймунд VII. От этого юнца непобедимый полководец впервые понес поражение под Бокером. Опасаясь повторения досадной неудачи, Монфор двинулся на Тулузу — он узнал, что к городу с войском, усиленным каталонскими отрядами, направляется Раймунд Молодой.

А в Тулузе епископ Фолькет готовил почву для того, чтобы французы могли взять столицу Юга без борьбы. Его рвение и энергия были известны всем. Провансалец по происхождению, он не имел привязанностей в графстве Тулузском и не был склонен к потворству или компромиссам. И наконец, он хорошо знал свет, обладал прекрасным ораторским даром и как признанный поэт продолжал воспламенять публику благочестивыми сирвентами и канцонами, как некогда очаровывал любовными поэмами.

Приехав в 1206 г. в упадочное и, можно сказать, несуществующее епископство, Фолькет добился уплаты десятин и порядка в делах (недаром был из рода купцов). Ему удалось достичь популярности среди городских католиков. Он «пошел в народ» и уговаривал горожан добровольно подчиниться де Монфору. Еще в 1214 г. Фолькет пригрел в своем тулузском диоцезе святого Доминика. Католики полагали, что именно его «вопли и стенания» помогли совершиться «чуду» при Мюре. Скоро будущий святой стал признанным авторитетом в области ортодоксии. И даже после смерти в 1221 г. «его дело продолжало свою ужасную жизнь».

Теперь по наущению Фолькета жители Тулузы, чтобы спасти город, выдали французам в заложники своих самых благородных граждан.

Несмотря на это, французские войска занимали квартал за кварталом и вырезали горожан целыми семьями. Южане опомнились и бросились в бой. Их гнев и возмущение были так велики, что они теснили преобладающие силы французов, и иногда сама жизнь Монфора висела на волоске. И опять епископ Фолькет сумел уговорить своих прихожан прекратить сопротивление и вступить в переговоры с захватчиками. Но это оказалось очередной ловушкой: пользуясь перемирием, Монфор отдал город на разграбление своим солдатам.

Автор «Песни о крестовом походе» возлагает немалую часть вины на епископа Фолькета. Он якобы убеждал Монфора: «Разорите этих бродяг. Оставьте им лишь глотку, чтобы стонать, и глаза, чтобы плакать». Что двигало бывшим трубадуром: задавленные в сумраке душевных тайников страсти, погашенные желания, фанатизм или банальное сребролюбие, — неизвестно.

Тулуза, прекраснейший из городов Юга, пала. Но уже спешил ей на помощь вернувшийся из Испании «горячий и удалой» граф Раймунд VII вместе с графами Фуа, Комменжа и другими провансальскими рыцарями. Его подданные радостно встречали наследственного сеньора. Свежие силы южан обрушились на оккупантов, как лавина. Свирепые арагонцы упорно мстили за своего короля, не признавая никаких законов «правильной» феодальной войны.

Через два с половиной года после того, как он был лишен родового достояния, Тулузы, граф Раймунд вернул ее себе.

Симон де Монфор не смирился с потерей «своей» Тулузы. Он был опытным полководцем и знал, что военное счастье переменчиво. Снова взять город с налету было невозможно, но на то и существовала тактика осад. Действительно, осада Тулузы крестоносцами длилась почти два года. Жители притерпелись жить в осажденном городе; они привычно уворачивались от стрел и булыжников, которыми осыпали их захватчики, и продолжали строить укрепления.

Если бы французский полководец был склонен к рефлексии, он мог бы связать свои неудачи и противостояние с Арно Амори. Это он в бытность свою папским легатом возвысил скромного крестоносца и, можно сказать, дал ему «путевку в жизнь». К этому времени цистерцианец стал архиепископом Нарбоннским и претендовал на единоличную власть в этом городе, который считал своим по праву рождения. Монфор, в свою очередь, требовал Нарбонн по праву завоевания. Взаимное недовольство и пеприязнь перероли в вооруженные стычки. Действия Монфора, как всегда, были четкими и решительными и привели к изгнанию Арно Амори. Вынужденный бежать из родных стен, архиепископ предал француза проклятию.

После битвы при Мюре Монфор сумел формально присоединить к своим владениям Тулузу. Это еще больше накалило страсти. Однако Тулуза вскоре уплыла из его рук. Можно вообразить, что Монфора посещали мысли о некоей таинственной связи с архиепископом, но история молчит на этот счет.