Яков Нерсесов - Великий Ганнибал. «Враг у ворот!»

… Между прочим, по другим сведениям, Ганнибал вовсе отказался принимать римлян, сославшись на занятость: осада города в тот момент уже шла полным ходом и сагунтинцы удачно противостояли всем попыткам пунов овладеть крепостными стенами…

Несмотря на личное участие Ганнибала в осаде Сагунта, захватить город никак не удавалось. Принято считать, что это происходило якобы из-за отсутствия метательных орудий, штурмовых башен, да и не была его армия готова штурмовать города! По этой причине пришлось пунам уповать на блокаду и осаду. Отлично укрепленный, Сагунт доблестно защищался. Уже тогда стало ясно, что осада или штурм города не самая сильная сторона полководческого дарования Ганнибала. (Парадоксально, но до конца жизни он так и не освоил эту военную премудрость в рамках необходимого для первоклассного полководца: не все даруют Боги даже своим любимцам!) Он крайне неудачно выбрал место для разрушения городской стены – как раз у того ее угла, который выходил на более ровную и открытую долину, чем остальные участки. Однако он не учел, что именно здесь находилась огромная башня, именно здесь стена была выше, чем в других местах и что охрана велась здесь самым надежным и боеспособным отрядом сагунтинцев. Их лучники постоянной стрельбой из луков под прикрытием крепостных парапетов держали карфагенян на почтительном расстоянии от стен, не позволяя им подвести к стенам свои инженерные сооружения. Настоящую панику среди пунийцев вызвало применение сагунтинцами страшного оружия – фаларики – большого копья, с очень длинным железным наконечником и древком, обернутым льняной тканью, пропитанной смолой и серой. Перед тем как метнуть копье из большой катапульты с крепостной стены, его древко поджигали, так что в полете оно превращалось в своего рода «баллистическую ракету», несшую огненную смерть.

Но наибольший переполох в рядах карфагенской армии вызвало тяжелое ранение их предводителя, которое мешало ему руководить своими солдатами. По одной из версий его ранили копьем в… пах (мочевой пузырь?!) , но в ту пору такая рана считалась… смертельной, а Ганнибал остался жив! Скорее всего, серьезное ранение дротиком, а не копьем пришлось в область бедра и, хотя оно тоже было тяжелым, но его умели лечить. Пока врачи выхаживали Ганнибала, осада велась крайне вяло: лишившись вожака, наемники запаниковали!

Теперь время играло на руку римлянам, которые приплыли в Карфаген, благо у них там были «союзники» по борьбе с молодым Баркидом. Кое-кто в карфагенском правительстве дальновидно опасался новой войны с Римом. Так, говорили, что всем известный ярый «антибаркид» и «голубь мира» Ганнон Великий – лидер «африканской» партии в Большом Совете 104-х богатейших людей Карфагена (голосовавшей за отказ от претензий на территории за пределами Африки) – вроде бы ратовал за сохранение прочного мира с Римом. Ганнибал, якобы вещал он на собраниях Совета, опасный поджигатель войны, которого надо остановить, пока не поздно, потому что запаленный им в Сагунте пожар в конце концов перекинется на стены Карфагена. Надо немедленно прекратить всякие военные действия против Сагунта, а молодого «ястреба войны» немедленно выдать римлянам – якобы не успокаивался карфагенский миролюбец. Кое-кто из стариков и те, кто еще помнил все ужасы Первой Пунической войны, его поддержали. Но в Совете, благожелательно настроенном к Ганнибалу (во многом из-за бесперебойного потока иберийского золота и серебра), пылкие речи пожилого Ганнона не имели никакого успеха. Воинственная молодежь и многочисленные сторонники Баркидов сделали все, чтобы Совет принял «соломоново решение»: всю ответственность за конфликт возложить на… жителей осажденного Сагунта: «Война начата сагунтинцами, а не Ганнибалом; римский народ поступил бы неправильно, если бы предпочел сагунтинцев стариннейшему союзу с Карфагеном». «Несолоно хлебавши», римские дипломаты отплыли домой.

… Между прочим, «провидец» Ганнон Великий не успокоится и будет преследовать своей враждой Ганнибала на всем протяжении Второй Пунической войны и кое в чем добьется успеха. Так именно он будет урезать либо даже блокировать поставки Ганнибалу в Италию военных подкреплений, когда всем будет казаться, что еще чуть-чуть и Рим падет. Сейчас трудно судить, так ли уж не прав был Ганнон в своем стремлении сковать инициативу воинственного Ганнибала. Остается лишь предполагать – «что было бы, если бы?» – но история, как известно, не знает сослагательного наклонения или, по крайней мере, так склонны считать многие…