Лев Лурье - Без Москвы

Про убийство Германа Гумилев знал из советских газет, поэтому спокойно назвал эту фамилию, и говорил, что не уверен, был ли это именно Герман. Шведова Гумилев упорно не хотел называть по фамилии. Хотя Таганцев подтвердил, что именно Шведова он посылал к Гумилеву.

Для большинства Гумилев – знаменитый поэт. Агранову важнее другое – офицер, военный разведчик, георгиевский кавалер. Имеет связи в правительственных кругах Англии и Франции. Возглавлял пятерку. Брал деньги от Шведова. Встречался с Германом и Таганцевым.

За арестованных по таганцевскому делу, и прежде всего за Гумилева, многие просили. Просило помиловать его издательство «Всемирная литература». Просил Союз поэтов, председателем которого он был. Дважды в Кремль к Ленину приезжал А. М. Горький, пытался выторговать жизнь Гумилева. Но Ленин был непримирим. Контрреволюционеры должны быть расстреляны. Поэты для советской России ценности не представляют.

К середине августа подследственные по таганцевскому делу еще не знали, что многих из них ждет смертная казнь. Таганцев верил, что чекисты будут соблюдать заключенный с ним договор, а Гумилев видел, что кроме показаний Таганцева следствие ничем против него не располагает. Единственная улика – найденные при обыске на Преображенской деньги, переданные Гумилеву полковником Шведовым.

Агранову решать, по какой статье пойдет его подопечный: либо по прикосновенности к боевой организации – два года условно, либо по соучастию – расстрел. Фактом, который перевел дело Гумилева из прикосновения в соучастие, стали взятые у Шведова деньги.

24 августа коллегия ПетргубЧК приняла решение о расстреле первой группы соучастников по таганцевскому делу. Это 61 человек. Среди них – 16 женщин. На расстрел везли людей разной степени вовлеченности: среди них и кронштадтские боевики, и случайные знакомые Таганцева.

В ночь с 24 на 25 августа 1921 года по лесной дороге четыре грузовика привезли приговоренных на Ржевский пороховой полигон. Их завели в здание порохового погреба и раздели до белья. А потом по 15 человек начали выводить в лес на казнь. В их числе был и поэт Николай Степанович Гумилев.

Яков Агранов выполнил поручение Ленина и Дзержинского – раскрыл тайную организацию, стоявшую за кронштадтским мятежом, готовившую антибольшевистское восстание. С показательной жестокостью он настоял на массовой экзекуции.

Из дневника Таганцева: «Узнал о гибели Володи и Нади (старшего сына и невестки. – Л. Л. ). Да будет им светлая память. Пусть будут прокляты их мучители и их потомки».

По легенде, в которую хочется верить, перед казнью, когда жертв уже выстраивали вокруг рва, чекист закричал:

«Поэт Гумилев, выйти из строя!» Николай Степанович вышел, а потом показал на людей, которые за ним стояли: «А они?» Агранов закричал: «Не валяйте дурака!» Николай Степанович докурил папиросу и снова встал в строй: «Здесь нет поэта Гумилева, здесь есть офицер Гумилев».

Где находится его могила, мы не знаем. Достоверно известно только, что в лесу была вырыта яма, в которой закопали трупы всех расстрелянных, в том числе и Николая Гумилева.

Судьба поэта – произведение, которое он заранее строит. И конец своей жизни Гумилев предвидел:

Яков Агранов вернулся в Москву и стал главным специалистом ЧК по работе с интеллигенцией. Он вел следствие по делу об убийстве Кирова. По его указке были высланы и расстреляны сотни видных деятелей искусства и науки. Его расстреляли в 1938 году. И не реабилитировали.

В 1922 году Петроград еще не оправился от последствий революции, Гражданской войны, разрухи и голода 1919-го. Город часто погружался в полную темноту – не хватало электроэнергии, и для освещения квартир ток давали только на несколько часов. Из экономии, трамваи ходили медленно, но самое неприятное – была введена плата за проезд. За годы военного коммунизма горожане привыкли, что транспорт бесплатный, а магазинов нет вовсе. И казалось – навсегда.

Английский фантаст Герберт Уэллс, посетивший Петроград в эпоху военного коммунизма, был потрясен: «Прогуливаться по улицам при закрытых магазинах кажется совершенно нелепым занятием. Здесь никто больше не “прогуливается”».

Для Петрограда годы Гражданской войны были почти такими же страшными, как для Ленинграда – годы Блокады. Население бывшей императорской столицы уменьшилось в пять раз. Чудовищный голод, холод, разруха.