Ниал Фергюсон - Империя - чем современный мир обязан Британии

Из Палестины англичане бежали в 1949 году, оставив нерешенным вопрос отношений Израиля с “не имеющими собственного государства” палестинцами и соседними арабскими государствами [207] И еврейское государство, и арабский национализм были в какой-то мере порождениями британской политики времен Первой мировой войны. Оказалось, что Декларация Бальфура (1917) содержит неразрешимое противоречие: “Правительство Его Величества относится благосклонно к установлению в Палестине национального очага для еврейского народа и приложит все свои усилия, чтобы облегчить достижение этой цели. Само собой разумеется, что при этом не должен быть нанесен ущерб гражданским и религиозным правам существующих в Палестине нееврейских общин, а также политическому статуту, которым пользуются евреи в любой другой стране”. . Однако только после Суэца костяшки домино действительно начали падать.

Сразу же после войны начали появляться проекты “новой” империи. Министр иностранных дел Эрнест Бевин был убежден, что дорога к восстановлению национальной экономики начинается в Африке. Сотрудник Министерства по делам колоний Артур Хилтон Пойнтон заявил в ООН В1947 году:

Основные цели в Африке состоят в том, чтобы способствовать появлению крупномасштабных обществ, объединенных для самоуправления эффективными, демократическими политическими и экономическими институтами, как национальными, так и местными, вдохновленными общей верой в прогресс и западные ценности, вооруженными эффективными техническими методами производства и модернизации.

Появились Корпорация по развитию колоний и Корпорация по развитию пищевой промышленности заморских территорий, а также восхитительные планы выращивать арахис в Танганьике и кур-несушек — в Гамбии. Представители Инвестиционного агентства путешествовали по миру, продавая старые британские поезда и корабли любому колониальному правительству, которое могло заплатить, и иногда даже тем, которые заплатить не могли. Существовали честолюбивые планы насчет федераций Вест-Индских, Восточно-Африканских колоний, обеих Родезии и Ньясаленда, Малайи, Сингапура, Саравака и Борнео. Шел даже разговор о постройке нового здания Министерства по делам колоний. Старая империя тем временем продолжала привлекать эмигрантов: с 1946 по 1963 год четверо из пятерых уехавших из Британии оказались в странах Содружества.

Этот имперский ренессанс, возможно, продолжался бы, если Соединенные Штаты и Британия действовали бы сообща, поскольку американская поддержка была непременным условием восстановления империи. Первый послевоенный премьер-министр Клемент Р. Эттли, конечно, видел потребность в этом. Эттли — “скромный маленький человек, весьма озабоченный тем, чтобы быть скромным”, как несправедливо высказался о нем Черчилль, — из этих двоих, однако, реалистичнее относился к будущему Британии. Он признал, что появление бомбардировщиков дальнего действия и атомного оружия означало, что “Британское Содружество и империя уже не являются образованием, которое может само себя защитить… Времена, когда владения, рассеянные по пяти континентам, мог защитить флот, базирующийся в островных крепостях, прошли”. В марте 1946 года он заявил, что сейчас необходимо “рассматривать Британские острова скорее как восточное расширение стратегической дуги, центром которой является Американский континент, чем как державу, нацеленную на Средиземноморье и Восток”.

На деле было много мест, где американцы и британцы успешно сотрудничали в послевоенный период. На Кипре, в Адене, Малайе, Кении британское правление было по сути “гарантировано” США. Этот поворот политики отражал растущую озабоченность американцев тем, что Советский Союз представлял гораздо более серьезную угрозу американским интересам и идеалам, чем Британская империя. “Если бы внезапно началась неизбежная борьба между Россией и нами, — заметил один американский чиновник еще до холодной войны, — то встал бы вопрос, кто наши друзья… Те, кого мы ослабили в борьбе, или те, кого мы усилили?” В конце концов, было что сказать в защиту британского империализма. Так, Генеральный совет ВМФ США и Комиссия стратегического планирования Объединенного комитета начальников штабов США согласились, что британская сеть военных баз могла бы стать полезным дополнением к американской. Это позволяло Бевину играть на повышение:

Западная Европа, включая ее зависимые заморские территории, теперь явно зависит от американской помощи… [тогда как] Соединенные Штаты признают, что Соединенное Королевство и Содружество… крайне важны для их защиты и безопасности. Уже это… говорит о частичной взаимозависимости, а не полной [нашей] зависимости. С течением времени (в следующие десять-двадцать лет) признаки зависимости будут слабеть, а взаимозависимости — усиливаться.