Вадим Бурлак: Русский Париж

«Если Сена создала Париж, студенты с течением времени сделали из него столицу… — Так в середине XX столетия утверждал французский журналист Жан-Поль Клебер. — Студенты (раньше их именовали школярами) во все времена находили здесь свой рай.

Уже в XVII веке на берегах Сены родилась страсть учить и учиться. В ту пору в университете процветало самоуправление, со своими особыми правами, привилегиями и своим правосудием… прилив юношей со всей Европы был столь велик, что они «только с трудом добывали себе пристанище, и число чужеземцев во много раз превосходило число коренных обитателей города…»

… Что открывали для себя в Париже, чем надышались там эти «школяры», оторванные от родимой почвы, которым приходилось лязгать зубами в зимние холода?.. Возможно, они вкусили свободу. И не знают также, что хранит их память о Париже. Но так или иначе Париж они не забудут, и навсегда он останется столицей их юности.

Радость жизни, что так полно представлена извилистой и беспечной рекой, пересекающей столицу, преобладание молодежи, которая, очутившись в новой для нее атмосфере, начинает осознавать свою силу… Таковы безусловно два главных магических свойства Парижа — основной арсенал его очарования, дающего о себе знать буквально на каждом повороте улицы».

Пожалуй, эти слова о студенческом Париже XX века можно отнести и к началу XVTII столетия. Французская столица в то время уже превратилась в мировой центр искусства, литературы, науки.

По всей Европе разнеслось эхо славы актрисы Лекуврёр. Традиции мольеровской остроумной сатиры продолжали Реньяр, Данкур, Лесаж, Дюфрени. В Париже печатались и переписывались студентами первые творения Вольтера, звучала новая музыка XVIII столетия Дандрие и Рамо, появлялись творения скульпторов и живописцев Депорта, Удри, Лемуана, Куапеля, Ланкре, публиковались работы Фенелона, Лесажа, Мариво, Буало.

Преподавать в Сорбоннский университет приглашались лучшие умы Европы того времени. Конечно, и учиться в Париже стремились молодые люди из многих стран.

Во времена Петра I французский язык еще не был так популярен в России, как в правление Екатерины II в XIX веке. Но многие французские слова уже распространились в Российской империи: батальон, гарнизон, марш, пароль, бастион, калибр, мортира и т. д.

В Петровском Морском уставе дано определение: «Флот есть слово французское. Сим словом разумеется множество судов водных вместе идущих, или стоящих, как воинских, так и купецких».

О визите Петра I в Париж упоминал в своем труде мыслитель, философ, писатель Вольтер. Отмечал в мемуарах этот визит как важное событие для России и Франции и известный политический деятель герцог де Сен-Симон.

Пребывание Петра I в Париже произвело благоприятное впечатление на столпов французской науки. Царь был избран иностранным членом Академии наук. С того времени до начала XXI века ее иностранными членами стало более 45 россиян.

Политические преобразования Петра I способствовали появлению в столице Франции студентов — выходцев из России. Считается, что первым русским, не из дворянского сословия, обучавшимся в Парижском университете, стал Василий Кириллович Тредиаковский.

Февраль 1703 года. Астрахань. В семье священника Тредиаковского родился пятый ребенок. Назвали его Василием. В те времена профессию не выбирали. Коль родился поповичем — значит, и самому определяться в священнослужители.

К девяти годам Василий не только прочитал все имеющиеся у отца книги, но и бойко декламировал отрывки из них. Разумеется, это были духовные книги. В ту пору в Астрахани иные не приобретались.