Александр Андреев - Богдан Хмельницкий в поисках Переяславской Рады

Казацкий гетман нового нарождающегося государства – войска был хладнокровным мастером боя, непринужденно и легко ориентировавшимся в боевой обстановке. Богдан мог мгновенно собрать полки своих рыцарей в кулак, изменить направление удара и в месте с ним весь план сражения и всей войны. Его окружала когорта витязей-побратимов, прошедших огонь и воду сражений в Европе и на Черном море. Хмельницкий отдавал себе отчет, что без победного разгрома оккупационной двадцатипятитысячной армии Николая Потоцкого народ на революцию не успеет, а значит, войско великого коронного гетмана Речи Посполитой должно быть разбито. Богдан всегда был уверен в том, что в битве сабли и ума всегда побеждает ум и собирался это доказать уже в 1648 году, понимая, что в случае непобеды нового года у него уже не будет. Пять тысяч отчаянных казацких бойцов, у которых вдруг сделалось одно сердце, суровые и безмолвные шли вперед победить или умереть. Все понимали, что вот-вот должна свершиться не только судьба Польской Короны, но и доля Украины.

Справа от войска Хмельницкого вел свою четырехтысячную орду Тугай-бей. Богдан помнил, что Александр Македонский всегда выигрывал битвы своим страшным косым ударом с правого фланга. У казаков мало конных полков и татарские всадники восполнят эту очень важную брешь в Войске Запорожском, в котором пока еще не было даже пушек, в середине XVII столетия уже игравших важнейшую роль в битвах. Гетман Богдан Хмельницкий остановил своего белого аргамака на древнем кургане и стал вглядываться вправо, где нес и нес свои нескончаемые воды невидимый в весенней дали Славутич. Где-то там Иван Ганджа со своим полком перехватывал четырехтысячную войсковую группу шедших морем наемников и реестровиков. Увести своих казаков к Хмельницкому, оставив в тылу две тысячи беспринципных наемных вояк, было мало, и Хмельницкий понимал, что сам должен быть на берегу Днепра там, где высадятся полки. Вот только надо осадить и запутать Стефана Потоцкого с его панцирными хоругвями и почти тридцатью пушками, из которых четыре были убойными тяжелыми мортирами.

Сразу три разведывательных отряда вдруг выявились из горизонта и подлетевшие чубатые хлопцы доложили батьке Богдану, что в пяти километрах чуть севернее бежит речка Желтые Воды, а в двадцати пяти километрах за ней не спеша двигаются польские хоругви с прапором гетманского Стефана Потоцкого. Хмельницкий не собирался атаковать в лоб прикрытые десятками пушек панцирные полки. Гетман первым подскакал к реке и приказал войску окапываться. «Табор» – прозвучала многоголосая команда и казаки быстро разобрали с возов наготовленные заранее заступы и рогожи. Подошедшие на следующий день к Желтым Водам полки гетманенка увидели, как с другого берега на них внимательно смотрел полностью готовый казацкий лагерь, укрепленный по лучшим запорожским и европейским образцам. 19 апреля 1648 года два вражеских войска встали друг против друга.

В подзорную трубу было хорошо видно, как разъезжает по строившемуся польскому лагерю Стефан Потоцкий в позолоченных доспехах и под леопардовой шкурой. Хмельницкий понимал, что приставленные к гетманенку отцом опытные советники во главе со Стефаном Чарнецким объяснили начинающему полководцу, что дело пошло совсем не так, как хотелось и виделось из пьяных Черкасс. Нельзя атаковать восставших казаков, которых вдруг оказалось намного больше, чем жалкие две тысячи, да еще и прикрытых татарской ордой. Нужно ждать вторую днепровскую группу Барабаша и Караимовича, которая ударит Хмельницкого сзади. Чарнецкий мудро предложил не атаковать, а отступить и дожидаться войска великого коронного гетмана, но вспыхнувший от ожидания возможной славной победы Стефан Потоцкий почти закричал, что никогда не отступит перед никчемными хлопами. Польше еще не раз придется кроваво расплачиваться за никчемных полководцев, поставленных многомудрым неподкупным сенатом руководить войсками. Дело житейское. Хмельницкий подождет реестровиков от Днепра, и тогда увидим, чья сабля лучше рубит вражеское железо.

Военный совет польского войска решил дожидаться второго отряда от Днепра и атаковать бунтовщиков двойным ударом до полного уничтожения. Богдан тут же понял, что все идет как он задумал, и помчался на помощь Гандже, понимая, как много решается на днепровских кручах. Добрые казаки, а позаочи могут и не поверить даже геройскому гетманскому полковнику. Гетман почти физически ощущал, как качаются весы казацкой победы. Ему уже доложили, что завтра байдары морской группы встанут прямо напротив казацкого лагеря у Желтых Вод чуть ниже Кременчуга, между левыми днепровскими протоками Ворсклой и Орелью и будет до них чуть больше ста километров. Неси, аргамак, своего Богдана туда, где его ждут и не ждут. Скачи, боевой конь и пусть ветер дует тебе в спину всегда.