Александр Андреев - Держава. Власть в истории России

В 1630-х годах была предпринята первая попытка реформирования поместной армии и создания постоянных солдатских полков. Для этого из Швеции пригласили несколько десятков наемников. Полки «нового», «иноземного» строя должны были заменить поместную конницу и вербовались из вольных людей, не записанных в тягло сыновей посадских людей и даже крестьян, не записанных в службу стрелецких и казацких детей, монастырских слуг. В регулярные полки записывались лишь наиболее состоятельные дворяне, но и для многих уездных дворян и детей боярских открывались перспективы службы в рейтарских и солдатских полках новой регулярной армии.

Первые рейтарские полки тяжелой кавалерии были сформированы в 1632 году для похода на Смоленск. Они состояли из 1200–1500 человек, солдатские – от 1000 до 2000 человек. Полки делились на роты, которыми командовали офицеры – полковники, майоры, ротмистры, поручики, прапорщики, в основном иностранцы. Вооружение составляли мушкеты, карабины, пистолеты, пищали, сабли и латы. В состав рейтарских полков входили копейщики и драгуны, воевавшие в конном и пешем строю. В мирное время рейтары проживали в своих поместьях и осенью, после уборки хлеба, в течение месяца занимались ратной учебой. Полковник приезжал в город, в уезде которого был расположен его полк, рассеянный по волостям и станам, собирал начальных людей и рейтар, записывал их приезды, досматривал их оружие, доспехи, лошадей, раздавал порох по полкилограмма на человека, учил их ратному строю, и распускал по домам до будущей осени. Сами иностранцы-офицеры заживались в пожалованных им поместьях и не являлись в полк, за что их пороли и после третьего «нета» высылали за границу. Полки «нового строя» были упразднены Петром Первым.

Первого Романова называли победителем Смуты, спасителем государства от распада. Однако теперь ближнее окружение царя составляли в основном его родственники и родственники их родственников. Романовы – Шереметьевы – Салтыковы – Черкасские – Стрешневы занимали руководящие посты в государстве, часто путая свой карман с государственным. Профессионалами в своем деле руководства ведущими приказами почти никто из них не являлся. В Москве появилось новое понятие «сильных людей» – бояр или князей, имевших высокие чины в Боярской думе или в Государевом дворе, очень богатых и имевших родственные связи с царем или родственниками царя. Спорить с ними и доказывать им что-то было бесполезно, жаловаться некому. Дьяки просто исполняли часто сумасбродные приказы, соседи по вотчинам разбегались. Начиная с первого Романова родственное окружение царя постоянно создавало проблемы государю и государству, который никогда не решались. Порочный круг удалось разорвать Петру Первому и Екатерине Второй, но правление династии кончилось страшным для империи 1917 годом в том числе и из-за назначения деградировавших родственников императора на ключевые должности в государстве. За императорской семьей, не желавшей работать на кормившее их государство, бурно устремилась чиновничья элита и трехсотлетнее правление династии Романовых, кончилось гибелью Российской империи и резней гражданской войны, уничтоживших большинство династии и элиты.

С 30-х годов XVII века для защиты новой династии в государственную практику было введено понятие «политическое преступление», обозначенное термином «слово и дело». «Политическими преступлениями» назывались покушения на жизнь и здоровье государя, государственная измена, покушение на власть «державы царского величества».

Каждое политическое дело начиналось с извета – доноса, часто анонимного, со стороны какого-либо человека о знании им «слова или дела государева». Форма частного обвинения, ведущая к началу процесса, обычно состояла в том, что человек говорил за собой «слово» или «дело государево». Тогда воеводы или другие представители власти должны были допросить говорившего о «слове и деле», отыскать свидетелей, отобрать их письменные показания, при необходимости провести очные ставки, подвергнуть кого было нужно тюремному заключению, и передать следственное дело в один из московских приказов. Из приказа обычно требовали дополнительных допросов и даже «пыточных речей», на основании которых приказ выносил приговор, о котором указом сообщалось воеводе для исполнения. Иногда с делом в Москву отправляли и обвиняемых, – там производился окончательный розыск и приводился в исполнение приговор.