Владимир Миронов - Первая мировая война. Борьба миров

Не могла победить страна, которую раздирали чудовищные социально-экономические и нравственные противоречия. Торгово-промышленная буржуазия, пылко призывавшая русский народ к жертвам во имя России, сама вела жизнь алчную, подлую, бессмысленную. Для нее смысл европейской и мировой войны не в подвиге во имя России! Не в спасении Родины! А в невиданных ранее прибылях, получаемых за счет гибели людей! Призывы защиты отечества падали в пустоту, вызывая недоумение у честных людей, видящих, что творится в высших эшелонах общества. Служивший в императорской ставке М. К. Лемке писал в дневнике (27 января 1916 г.): «Когда сидишь в ставке, видишь, что армия воюет, как умеет и может; когда бываешь в Петрограде, в Москве, вообще в тылу, видишь, что вся страна… ворует. В этом главное содержание моих впечатлений. Все ворует, все грабит, все хищничает». С болью и А. И. Деникин отмечал: «Петербург “устал” от войны больше, чем армия».

Солоневич рисует в «Белой империи» типичную сцену, характеризующую российскую правящую элиту. Более всего потрясло его обилие шкурников и спекулянтов, что, словно жирные пьяные тараканы, сновали из конца в конец по улицам Москвы и Петербурга…

Ну а организация такой гигантской «работы», как война, да еще мировая, велась у нас из рук вон плохо. Армия была скверно снабжена, плохо организована и плохо управлялась. Как это часто у нас бывает, все и вся делалось спустя рукава. Боеприпасов не хватало, из-за нехватки снарядов все начинания часто сводились на нет. Уже первые месяцы войны показали, что между фронтом и тылом не было глубокой и органичной связи.

А ведь для успеха войск необходим целый ряд условий. В любой войне надо не только изготовить достаточное количество вооружения, обмундирования, и причем добротного качества, но еще и вовремя доставить их на место сражений. Однако вплоть до 1917 г. единой системы подвоза материальных средств не было. В начале войны боеприпасы подвозились на фронты готовыми комплектами непосредственно на станции выгрузки войск. Другие виды материальных средств подвозились из окружных складов в адрес корпусов. В откликах с мест боев слышались жалобы: «Мы голые». Общее мнение таково: «И вообще казенное добро слишком плохое в носке». Обстановка в тылу жуткая: небрежность, недобросовестность, злоупотребления, как всегда, взятки. Взяточничеством особо славились чины артиллерийско-инженерного ведомства. Один из авторов пишет («картина маслом»): «Тыловые склады были забиты до предела, но войска на фронте постоянно испытывали их нехватку. Наступление австро-германских войск на Восточном фронте весной и летом 1915 г. показало всю глубину кризиса боеснабжения русской армии». Неспособность сановной бюрократии, царя решить проблему экономического обеспечения войны становилась все очевиднее.

В этих условиях буржуазные круги попытались было взять на себя руководство делом военно-экономической мобилизации и строительства. В мае 1915 г. IX съезд представителей промышленности и торговли принял решение о создании военно-промышленных комитетов, которые должны были заниматься переводом частных предприятий на военное производство. Политически активные круги российской буржуазии — главным образом деловой мир Москвы — стремились использовать военно-промышленные комитеты для усиления своего влияния на процесс управления страной. Царское правительство, вынужденное санкционировать создание этих организаций, ограничило их деятельность. В итоге комитеты в развитии военного производства большой роли не сыграли, хотя кое-что сделали для обеспечения армии вещевым и интендантским довольствием, для мобилизации мелких и средних предприятий.

В целом доля военно-промышленных комитетов в общей массе заказов Военного ведомства в 1915—1917 гг. составила лишь 3—5%, а в фактических поставках — не более 2—3% . Как видим, ничтожно мало!

Ряд военно-хозяйственных функций выполняли возникшие еще летом 1914 г. Всероссийский земский и Всероссийский городской союзы. Для координации деятельности в 1915 г. был образован Главный комитет по снабжению армии (Земгор). Но их усилия были недостаточны. Поскольку местные парки были вскоре опустошены, боеприпасы стали подвозиться на фронтовые склады, где они формировались в местные парки и уже оттуда доставлялись на станции, чтобы отправиться на фронт. С конца 1916 г. установился единый порядок подвоза всех видов материальных средств. В тылу за пределами театра военных действий развернуты распределительно-сортировочные станции для размещения грузов по тыловым базам фронтов. У тыловой границы фронтовых тыловых районов развертывались фронтовые тыловые базы. И тем не менее на фронте и в прифронтовой полосе продолжала царить полная неразбериха. Во время одной из инспекторских поездок на малом участке фронта обнаружили на оставленной позиции 8 миллионов вполне исправных патронов. Другой пример. За всю войну армия получила более 65 миллионов пар сапог, но что дошло до солдат — большой вопрос, на войне наживался, кто только мог. Нехватка обуви в армии случилась не потому, что армейских сапог было мало, а вследствие развала тыла. Почти вся Россия, писал Брусилов, ходила в тех сапогах, и большая часть прибывавших на фронт легко продавала их по пути обывателям, часто за бесценок, получая на фронте новые. «Такую денежную операцию некоторые искусники умудрялись делать по два-три раза. То же происходило и с одеждой, которую, не стесняясь, продавали. Зачастую солдаты, отправленные из тыла вполне снаряженными и отлично одетыми и обутыми, на фронт приходили голыми. Против таких безобразий никакие меры не принимались или меры недостаточные, не дававшие никаких благих результатов». Но главный фактор тотальное воровство и аферы тыловиков и снабженцев.